— Вот блин! — В строю началось шевеление. — Да лучше уж тут…
— Прекратили базар! — рявкнул ротный. — Мы едем меньше чем на две недели, к концу месяца должны вернуться. Дискутировать я не собираюсь. Кто не хочет ехать — шаг вперед, потом рапорт! — Строй дрогнул, личный состав заволновался и почти тут же угомонился.
Довольный Кречетов вновь обратился к бойцам:
— Сегодня я постараюсь отпустить вас пораньше.
Бойцы одобрительно загудели.
— Командиры групп, личный состав в вашем распоряжении! Михалыч! — окликнул ротный Ефимова. — Список необходимого имущества у тебя с собой?
— Да. — Старший прапорщик протянул капитану прозрачный файл с листом формата А4. — А мне нужен список убывающего личного состава.
— Сделали.
— Конягина старшим вбили?
— И Конягина, и радистов, — подтвердил Кречетов. — Сейчас распечатаем.
— Сделайте его за подписью командира части. Хорошо?
— Дима! — окликнул капитан Кречетов ротного писаря, рядового Рыбкина. — Слышал? Распечатай!
— Само собой! — отозвался тот с обреченным видом, поглядывая на выход из казармы.
Всю ночь он не спал, играл в танчики, и делать теперь что-либо ему было в такой лом, что и не передать.
— За подписью Хладова, — уточнил Ефимов. — Он сегодня исполняет обязанности командира.
— Сейчас все будет в лучшем виде. — Рыбкин хитро прищурился. — За отдельную плату, конечно.
— Угу. — Ефимов укоризненно покачал головой. — Поговори у меня, сынок! Потом придешь физо сдавать!
— Да я запросто сдам! — самоуверенно и весьма опрометчиво заявил Рыбкин.
— Ага, сдашь, как же. — Старший прапорщик хитро прищурился. — Спорим, ни одного зачетного раза не подтянешься?
— Да я… — начал было Рыбкин, затем увидел хитрую улыбку Ефимова и пошел на попятную: — Ну, понятно, тогда, конечно…
— Не болтай, иди работать! — Ротный подтолкнул писаря к канцелярии.
Через пять минут Ефимов спешил к заместителю командира бригады. При нем был список личного состава, убывающего на горнолыжную подготовку, распечатанный в трех экземплярах.
После его ухода выяснилось, что ротный малость погорячился. Пораньше отпустить никого не удалось. Пока бойцы получали горное снаряжение и проверяли его, часики плавно дотикали до двадцати ноль-ноль. Так что по домам личный состав роты отправился почти как обычно — в девятом часу вечера.
На решение организационных вопросов у старшего прапорщика ушел весь остаток рабочего дня.
Вечером, едва придя домой, он с порога огорошил своих сообщением:
— Мы едем на горнолыжную подготовку.
— Когда? — Супруга даже не удивилась.
— Послезавтра, — ответил муж и добавил, упреждая следующий вопрос: — Всего на две недели. К концу месяца будем дома.