— О Мишеньке соскучился?.. Неужто ты будешь по-прежнему биться в сабельки? Ты ведь с меня ростом.
— Да, нет, матушка,— краснел Аким.— Хочу обучить Мишеля езде на коне. Покажу скачки черкесов, на базар поведу, на Машук. Пусть посмотрит красоту нашу...
Неподалеку поставили дом Шан-Гиреи. У Павла Петровича родился сын, его назвали тоже Акимом. Теперь ему было уже шесть лет, он каждый день прибегал к бабушке, приставал к Акиму-старшему:
— Давай поиграем в «сабельки»!
— Ну, как я с тобой буду играть? Увидят люди — засмеют,— отвечал Аким-старший, и чтобы успокоить племянника, говорил:
— Вот приедет из России Мишель, с ним будешь играть.
— А какой он?
— Да такой же, как ты, только стихи сочиняет.
— Стихи?.. Он что, Пушкиным думает стать?
— Не знаю, Акимушка...
Арсеньева с внуком, с домашним лекарем, бонной и французом-гувернером приехала в конце мая. Навстречу родственнице вышла и семья Шан-Гирея. Пока взрослые целовались, обнимались, а прислуга разгружала повозки, Аким Хастатов вывел из конюшни оседланного коня, усадил на него побледневшего от волнения Мишеля и, взяв лошадь под уздцы, повел по двору, приговаривая:
— Не бойся, не бойся! ,
А сзади бежал Аким Шан-Гирей, крича:
— И меня прокати! Я тоже хочу!
Арсеньева увидела в открытое окно сидящего в седле внука, испуганно закричала:
— Господи, да он же убьется!.. Еким, Еким, сними Мишеньку с коня немедля!
Хастатова засмеялась:
— Лизонька, милая, у нас на Кавказе ребенка сажают на коня, как только он начинает ходить. В возрасте Мишеньки дети носятся во весь карьер по улицам. Вон смотри, меньшой Шан-Гирей требует, чтобы его тоже в седло посадили. Знаешь, дорогая, ежели местные ребятишки узнают, что Мишель не умеет ездить верхом, они его затюкают. Нет, милая, коль приехала к нам, молись и нашим образам...
На второй день Аким и Мишель, взяв с собой Аки-мушку, цепляясь за кустарники и камни, карабкались по крутому склону Горячей. В прежние приезды бабушка не отпускала внука ни на шаг, теперь же храбрый провожатый вырвал его из-под опеки.
Взойдя на Горячую, Мишель впервые увидел поразившие его горы, громадный двугорбый Эльбрус, утопающую в зелени долину Подкумка с вьющейся как змея речкой. Сердце мальчика замерло от восторга. Ему казалось, что вот-вот взлетит в небо, к диким вершинам, где был прикован Прометей, похитивший у богов и подаривший людям огонь.
Аким Хастатов прервал мечты Мишеля, показав ему большое здание, стоявшее на вершине Горячей.
— Смотри, оборонная казарма. В ней живут солдаты, они охраняют наш поселок.