— Пытались, но горцы не желают иметь с нами
дело, предпочитают торговать с шотландскими колонистами,— виновато ответил Попов.
Алексей Петрович удивился:
— Откуда здесь колонисты?
В разговор вмешался Чайковский, зная, что Попову не ответить на этот вопрос. Взял карандаш и нанес на карте квадратик между горами Машук и Бештау:
— Здесь у них колония Каррас. По указу государя Александра семнадцать лет назад колонистам были выделены земли для культурного разведения хозяйства. Шотландцам было разрешено покупать горских мальчиков с целью обращения их в христианскую веру, обучения грамоте, английскому языку и ремеслам разным.
— Покупают детей у горцев, обучают их своему языку и превращают в рабов! Так, что ли?
— Да, пока они живут у них, заставляют работать в хозяйстве. Но, воспитав до восемнадцатилетнего возраста, они отпускают молодых горцев в родные аулы. Вот они-то, эти шотландские горцы, и настраивают не продавать ничего русским, иметь дело только с шотландцами.
— Ловко задумано!—возмутился Ермолов.— А мы этому положим конец. Я сообщу государю. А вам, господин комендант, приказываю держать под постоянным контролем колонию. Запретить покупать у горцев детей... А нашу торговлю с горцами наладить. Посылать русских купцов в аулы. Открыть рядом с крепостью базар...
Переночевав в Константиногорской крепости, главнокомандующий выехал в сопровождении Чайковского и казаков осматривать Ессентуки и Кисловодск. И там велел развернуть строительство казенных зданий, всячески содействовать переселению туда гражданских лиц, развивать хозяйство, торговлю, дружеские связи с черкесами...
На обратном пути Ермолов заехал в Константино-горку узнать, начал ли Попов возводить оборонную казарму на горе Горячей.
— Пока еще нет,—побледнел комендант. За эти
пять дней, пока главнокомандующий ездил на оконечность вспомогательной линии, он занимался созданием подсобного хозяйства: покупал сохи, договаривался с
горцами о покупке коров и овец, расставлял кордоны на дорогах, по которым колонисты ездили в аулы. Даже подумать о строительстве казармы было некогда. И теперь комендант ожидал, что генерал отчитает его, но, к удивлению, Алексей Петрович мягко сказал:
— Дождетесь беды, а она как гром среди ясного неба может нагрянуть. Завтра же приступайте к закладке оборонительной казармы...
Простившись с Чайковским, которому Ермолов велел оставаться в Константиногорске и немедля приступить к порученному делу, главнокомандующий выехал в Георгиевск.
То, о чем Алексей Петрович предупреждал Попова, случилось через неделю. Воспользовавшись туманом, абреки из аула Трам напали на поселок у Горячей, очистили кибитки, палатки, захватив все ценное, увели в плен более десяти женщин и мужчин, среди них приехавшего лечиться тяжело больного полковника Уварова.