Есть чужие продукты было неудобно, но приходилось подчиняться.
После Кирова эшелон катил на запад без остановок. Перед сном кто-то сказал:
— Утром будем в Москве.
Я тут же собрал свою котомочку, приготовился в любой момент быть готовым к выходу. И улегся спать.
Разбудил меня шумный говор краснофлотцев.
— Значит, под Сталинград! Там скоро будет жарко.
— А мне хоть куда, лишь бы бить врага!
— Будем волжскими моряками. Тоже неплохо.
Оказалось, увидеть Москву, о чем я давно мечтал, не
придется. Мы уже ехали на юг, в сторону Сталинграда. А еще через сутки поезд загнали в какой-то тупик. Началась высадка.
— Вот, братишка, не знал, не гадал, на Волгу попал, — пошутил мой покровитель. — Но ты не унывай. Ходят поезда и в обратном направлении. Держись моряков — не пропадешь. Посадим. Не волнуйся.
А я и не волновался. Даже был рад. Правда, недолго.
К перрону подкатила видавшая виды легковая машина. Из нее вышло какое-то морское начальство. Все забегали, засуетились. Началось построение. Я не знал, что мне делать. Попробовал встать в строй — попросили не мешаться. Прозвучали команды:
— Равняйсь! Смирно! Напразо! Шагом марш!
Строй краснофлотцев колыхнулся и, чеканя шаг, пошел.
Я горестно смотрел вслед удалявшейся колонне.
Из оцепенения вывел незнакомый голос.
— Ты чей? — спросил меня командир, которому только что рапортовали о прибытии команды моряков.
— И-их, — заикаясь, ответил я, показывая на строй краснофлотцев.
— Ну и ну, — удивился он. — Не успели приехать, а уже детьми обзавелись. Иди-ка вон в то здание, — и командир махнул рукой в сторону большого двухэтажного дома. — Там продолжим разговор. — И, повернувшись к пробегавшему мимо моряку, приказал: —Накормите мальчонку да присмотрите за ним. Пусть пока поживет с вами, — сел в машину и уехал.
— Кто это? — спросил я у остановившегося возле меня моряка в белом халате, что делало его очень похожим на больничного доктора.
— Наш командир.
— Над приехавшими?
— Бери выше — целого отряда бронекатеров. Капитан-лейтенант Лысенко. Настоящий герой. Душа-человек. А я у него в радистах хожу. Сейчас наш катер в ремонте. Дел хватает. Только не у радиста. Вот меня коком, то бишь поваром, если говорить по-граждански, и определили, — с горечью добавил мой новый знакомый. — Должность не слишком боевая, но нужная. С пустым желудком, брат, много не навоюешь. Вот и ты, наверное, проголодался. Пойдем —- накормлю. А потом будем ждать батю.
Вернулся Лысенко не скоро — лишь на четвертые сутки. За это время я многое узнал, завел новых знакомых. В общем, освоился полностью. Особенно близко сошелся с коком Яковом Гурьевым, который заботился обо мне, как о родном сыне. Человек он был занятой. Вставал в три-четыре часа утра и сразу же принимался за дела. Я, чем мог, старался ему помочь. Целыми днями чистил картошку, рыбу, мыл мясо, посуду, таскал дрова, драил котлы, бачки. Начал привыкать к страшившей меня поначалу флотской терминологии. В кругу моряков ста-