Сжав правую руку почти в кулак, я прибавил скорость и помчался вперед, то выпрыгивая из воды, то вновь в нее погружаясь. То, что сперва казалось захватывающим, вскоре начало утомлять, но я заставлял себя двигаться дальше, зная, что должен в совершенстве овладеть устройством. Нам требовалось преимущество.
Судя по всему, меня защищало силовое поле Профа – я подозревал, что без его помощи моим голове и лицу пришлось бы куда тяжелее от ударов о воду. Преодолев за несколько минут весь парк, я взмыл вертикально вверх над водой и попытался зависнуть метрах в шести над океаном. Почувствовав, что начинаю крениться, я поднял другую руку, удерживая равновесие с помощью небольшого сопла с тыльной стороны правой перчатки.
Я радостно улыбнулся – и тут же, перестаравшись с корректировкой, снова рухнул в воду. Впрочем, к этому я уже привык и знал, что нужно уменьшить мощность и всплывать под углом. Вынырнув, я немного поплавал, довольный, что делаю успехи.
И тут я вспомнил, где нахожусь. Дурацкая вода заставила меня забыть об удовольствии, которое я получал от плавания. Подплыв к едва выступавшей над водой крыше, я взобрался на нее и сел, свесив ноги и собираясь несколько минут отдохнуть.
Мгновение спустя передо мной появилась Регалия.
Я вскочил, увидев, как поднимается из воды ее сверкающая фигура, и тут же потянулся к пистолету – которого, естественно, при мне не оказалось. И ничего хорошего в этом не было.
Мы знали, что она может наблюдать за нами, – в Новилоне предполагать иное никто не мог. Чтобы потренироваться, можно было выйти за пределы ее досягаемости, но какой смысл? Она уже знала про спирил, и нам оставалось радоваться, что она не желает нашей смерти. По крайней мере, немедленной.
Регалия шагнула на крышу, увлекая за собой водяное щупальце. Держа в руке изящную чайную чашку, она села в кресло, образовавшееся из воды за ее спиной. Как и прежде, она была одета в деловой костюм и блузку, седые волосы завязаны в пучок. Ее темное лицо бороздили морщины.
– Успокойся, – сказала Регалия, глядя на меня из-за чашки. – Я ничего тебе не сделаю, просто хочу как следует тебя рассмотреть.
Я представил себе эту женщину в роли телевизионного судьи – внушительную, но жесткую. Голос ее походил на речь мудрой бабушки, вынужденной вмешаться в мелкие дурачества юных внуков.
«Она была еще и проповедницей, – вспомнил я свои заметки. – А Разрушитель, похоже, цитировал мне Библию».
Не было ли тут какой-то связи?
Мне очень хотелось прыгнуть в воду и как можно быстрее отсюда убраться. Я никогда еще не общался лицом к лицу со столь опасными эпиками – от Стального Сердца мы держались подальше вплоть до того момента, когда сработала наша ловушка.