А вот со стороны Витуса, для безбедной жизни в Бакаре, жертв было принесено значительно больше. Во-первых, он лишался профессионального круга общения. Он не мог поддерживать приятельские отношения ни с кем из членов Гильдии, которые все поголовно были в курсе его непростых жизненных обстоятельств. Этот запрет был вызван тем, что контрагент непременно задался бы вопросом: а откуда у нарушителя конвенции деньги на шикарную жизнь? Не занимается ли Витус магическими практиками без лицензии!?! Задавшись этим непростым вопросом, он, как честный человек, был бы вынужден обратиться к руководству Гильдии со своими подозрениями. А руководство, в лице Свэрта Бигланда было бы вынуждено дать делу законный ход. А кому это нужно? – правильно! – никому не нужно. Поэтому первым из условий, поставленных мафией перед Витусом Иддером был полный отказ от общения с коллегами по цеху.
Казалось бы, что это табу не было таким уж тяжелым, но все же… Если вы занимаетесь какой-либо творческой деятельностью: пишите стихи; ваяете что-либо из пластилина, бронзы, или гранита; рисуете; открываете новые законы природы, или занимаетесь еще чем-нибудь в подобном роде, вам, кроме восхищения профанов, требуется общение с людьми, которые хотя бы могут понять, что вы сделали. Восхищение симпатичной девушки, которой вы демонстрируете работу только что отлаженного кода, конечно же приятно, и даже более того… но, скупая, сквозь зубы, похвала коллеги, или его же пренебрежительное хмыканье, когда он по достоинству оценивает результаты вашего труда тоже нужны. Ибо без этого теряются ориентиры и берега. Так что, запрет на контакты с коллегами не был таким уж пустяковым и Витус прекрасно это осознавал.
Во-вторых, и это было похуже, чем во-первых, он не мог заниматься любимой работой. Свэрт Бигланд недвусмысленно объяснил Филиппу Грейнхолану, а тот довел до сведения Витуса, что первое же появление его нового приворотного артефакта на бакарском рынке магических услуг, вызовет безусловный отказ от всех достигнутых договоренностей, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Отныне, вместо творчества, какого-никакого, а творчества, он был вынужден заниматься совсем другим видом магической деятельности: ставить морок; отслеживать готовящиеся покушения; заряжать боевые артефакты, доставляемые ему контрабандным путем; проверять пищу на предмет ядов – не дегустировать, разумеется – для этого имелись специально обученные люди, а своими, магическими, методами; ставить звуконепроницаемые завесы во время конфиденциальных переговоров Грейнхолана; защищать от заговоренного железа и алхимического огня, короче говоря – делать все необходимое для защиты драгоценного тела главы "Союза" от враждебного мира.