— Я умер, но я существую, — опять начал вещать мистер де Шен. — Вуду оживили меня. Я могу передвигаться среди людей и общаться с ними. Я зомби. Я ничего не чувствую. Слушайте меня, Мэвис.
— Но чего вы хотите? Я скончаюсь от этого кошмара! Я выпрыгну из окна! Я позову полицию!
Мои стенания отскакивали от полутрупа, как горошины от стены.
— Мэвис, вы должны знать. Я пришел, чтобы вы знали.
В это мгновение он коснулся моей руки. Я дико вскрикнула: рука покойника была, как лед.
— Мэвис, мы оба оказались бессильны перед могуществом вуду. Буду наказали меня за то, что я поделился с вами своим секретом. Теперь такая же участь ждет вас. Исчезните. Возвращайтесь, Мэвис, в Нью-Йорк и забудьте Новый Орлеан. Если вы хоть кому-нибудь расскажете о вуду, как я рассказал вам, то станете мертвой. Все будут мертвы... Забудьте меня и все, что вы здесь видели. Прощайте, Мэвис.
Дергаясь и шатаясь, он пошел к выходу.
Я сидела на постели, сцепив зубы и обхватив себя руками. Я была, как кролик, загипнотизированный удавом.
Де Шен вышел, тихо закрыл дверь. Его шаги еще слышались какое-то время и пропали.
Полная тишина.
И вдруг за окном резко закричала какая-то птица. Возможно, петух.
Надо ли говорить, что я была на аэродроме задолго до отлета моего авиалайнера. Наконец я услышала долгожданные слова:
— Рейс на Нью-Йорк. Приглашаем пассажиров на посадку. Пожалуйста, займите свои места в самолете.
Кто-то тоже ждал этих слов. Не успела я сделать и трех шагов в направлении к самолету, как почувствовала что-то жесткое, упирающееся в живот.
Передо мной стояла молодая рыжеволосая наглая девица. Одета она была прилично, и никто бы не заподозрил, что в кармане этого элегантного пальто прячется пистолет, дуло которого направлено на меня.
Мило улыбнувшись, девица произнесла:
— Вы — мисс Зейдлиц? Я ничего не напутала? По глазам вижу, что не напутала. Ну и чудесно. Вы чувствуете, какая игрушка упирается в ваш бок? А, вот опять по глазам вижу, что чувствуете. Как приятно с вами разговаривать. Теперь, надеюсь, вы понимаете, как опасно было бы с вашей стороны поднимать шум.
На аэровокзале, наверное, думали, что беседуют две подруги — так мирно и хорошо мы общались.
Нет, мне не удастся покинуть Новый Орлеан. Что-то опять будет, и один из нас взлетит в небеса: или я, или этот город.
Как они быстро со мной управляются! Вот уже и эта, рыжая, начала командовать:
— Поворачивайте к выходу, мисс Зейдлиц. На улице нас ждет машина.
— Какая?
Я задала этот вопрос, чтобы не получить случайную пулю, если пойду в неверном направлении. Кто знает, в каком состоянии нервы у этой кошки...