Когда они прощались с директором у входной двери, Ван-Ин натолкнулся на сухощавого человека в комбинезоне. Их взгляды ненадолго пересеклись. Холодные глаза рабочего вызвали у Ван-Ина неприятное чувство. С садовыми ножницами мужчина был вылитым Фредди Крюгером из «Кошмара на улице Вязов».
– Который час? – спросил Ван-Ин, когда они стояли перед светофором, ведущим на автостраду.
– Полпятого, – ответил Версавел.
– Отлично. Дево не стоит волноваться.
Их коллега Андре Дево всю душу отдавал дорогим машинам. Он был обычным полицейским, но ездил на великолепном «альфа-ромео». Его-то и одолжил Ван-Ин на пару часов, чтобы выглядеть солидно во время визита в «Помощь».
Ван-Ин медленно отпустил сцепление и неаккуратно прибавил газу. Нервный «итальянец» отреагировал соответствующим образом. «Альфа-ромео» легко оставлял своих конкурентов далеко позади.
– Пикантный драндулетик, – оценил Ван-Ин.
– У тебя скорость сто двадцать, Питер, а скоростной предел здесь тридцать километров в час.
– Здесь нет ни одного копа, чтобы нас оштрафовать, – усмехнулся Ван-Ин.
Версавел покорно промолчал, надеясь, что Ван-Ин не разобьет машину, потому что Дево этого не переживет.
Ван-Ин стоял за плитой. В сковороде булькали четыре перепела. Стол был накрыт. Бокалы сияли, столовое белье пахло душистым стиральным порошком. Тем не менее в воздухе возникло некоторое напряжение. Оно стало зримым, когда Ханнелоре захлопнула входную дверь. Обязательная для такого случая свеча задрожала в бутылке, пламя зловеще затрепетало.
– Ты же не злишься, дорогая?
Ханнелоре швырнула свою сумку на стул. В бирюзовом платье она была так хороша, что у Ван-Ина дух захватывало. Казалось, что беременность делает ее с каждым днем все моложе.
– Ты слабоумный дурак, Питер Ван-Ин. Господи, что мне с тобой делать?
Она ничего не сказала об аромате тушеных перепелов, который распространялся по дому. События последних дней заставили ее забыть о диете.
– Я спросил, злишься ли ты.
Бывали такие моменты, когда Ханнелоре проклинала наглую самоуверенность, которая сквозила в его взгляде.
По тому, как она молча застыла, Ван-Ин понял, что дела плохи. Оставив перепелов, он обнял жену. Ханнелоре протестовала не очень убедительно. Он крепче прижал ее к себе, и она согласилась на поцелуй.
– Мне надо было тебя запереть вчера. В суде ты – тема дня. Даже секретарь на входе презрительно поинтересовался, как у тебя дела. Можешь проверить.
– Не принимай близко к сердцу, Ханне. Я знаю, что делаю.
Она вырвалась из объятий.
– Сейчас на меня еще насядет прокурор Бекман.
Ван-Ин усмехнулся, оскалив зубы.