Не теряя времени, сразу бросился рассматривать первую попавшуюся машину. Это был чёрный Nissan. Не смотря на то, что в физическом мире была ночь, на этой парковке я был при свете дня. Мне удалось даже увидеть расположение этой машины. Она была крайней в ряду. Оставалось запомнить номер. И тут изображение начало портиться. Меня неумолимо возвращало в тело. Понимая значимость для меня этого эксперимента, я делал всё возможное, чтобы сохранить своё положение. В результате получил ещё несколько необходимых секунд. Зрение сузилось. Возникло ощущение, что смотришь через какой-то цилиндр, диаметром сантиметров двадцать и длиной полметра. Наконец увидел номер машины. Я запомнил его на всю жизнь. Всего три цифры.
Теперь мне не только не требовалось сохранять своё положение, но наоборот надо было срочно возвращаться в тело. Вернувшись, я сразу вспомнил номер, поднялся и, не испытав ни малейших сомнений, пошёл проверять полученную информацию. Не прошло и пятнадцати минут, как я, стоя среди ночи, в благоговении смотрел на этот чёрный Nissan. Номер, а также расположение машины тоже совпали. Это был, мягко говоря, триумф и прорыв. Я испытал настоящий драйв. Эндорфины зашкаливали. Вместе с тем, это ощущение соединялось с каким-то мистическим, запредельным чувством, не дающим прыгать и фонтанировать от радости, но переживать радость внутренне, не растрачиваясь на внешние проявления.
После этого случая я, наверное, впервые отнёсся к своим занятиям более чем серьёзно. Всё это перестало быть игрой в фентези, а гипотеза, что всё это лишь работа мозга, была окончательно отброшена. Объяснять всё работой мозга теперь было для меня просто нелепо. Я вообще уважаю взгляды материалистов и атеистов, если, конечно, это настоящие материалисты и атеисты. Уважаю за их приверженность опираться на факты, а не на домыслы и суеверия. Проблема лишь в том, что у них нет нужных фактов. А жаль. В предлагаемой мной для изучения теме очень пригодились бы люди с холодными головами. Ведь так просто сразу всё подогнать под какую-нибудь существующую систему верований и как обычно начать поклоняться или наоборот очернять, кому-то молиться, возомнить себя пророком или за что-то каяться.
Тем временем шли недели и недели, а повторить даже приблизительно тот удачный опыт не получалось. Пришло время окончательно понять, что вопрос наличия энергии является ключевым. Впоследствии я даже удивлялся тому, что у меня вообще что-то получалось. Меня поддерживал в то время лишь крайний интерес к своему увлечению. Однако летать приходилось «на честном слове и на одном крыле», да ещё с сухим баком. Неудачи, последовавшие за тем впечатляющим успехом, заставили разбираться с вопросом получения энергии для продолжения проникновения в тонкие миры. И вопрос этот оказался сложнее, чем я предполагал. А его решение оказалось лежащим в непривычных с точки зрения обычного человека плоскостях.