— Мистер Джемс, — ответил Симон Форд, — угодно ли будет вам позволить мне рассказать о том, что я сделал… и как сделал… по-своему, извинив за длинноты?
Джемс Старр хорошо знал старого мастера — почтенному шахтеру нужно было предоставить рассказывать, не перебивая его.
— Мистер Джемс, — продолжал Симон Форд, — за эти десять лет не было дня, когда бы мы с Гарри не думали о том, чтобы вернуть копям их прежнее благосостояние, — ни одного дня! Если существуют какие-нибудь залежи, мы решили во что бы то ни стало их открыть. Но каким способом? Буренье применить мы не могли, но у нас было шахтерское чутье, а чутье часто бывает сильнее разума. По крайней мере я так думаю…
— И я с вами совершенно согласен, — вставил инженер.
— Так вот что раза два Гарри пришлось видеть, когда он бродил по западной части шахты: где-нибудь за поворотом или сквозь щели в закладке крайних штреков появлялись и внезапно исчезали огни. Отчего они вспыхивали — я не понимал и до сих пор не понимаю. Ясно одно — эти огни доказывают присутствие рудничного газа, а наличие этого газа означает, что там есть пласт угля.
— Огни не давали взрывов? — живо спросил инженер.
— Лишь мелкие, частные взрывы, — ответил Симон Форд. — Такие же, какие вызывал я сам, когда хотел убедиться в наличии рудничного газа. Вы помните, каким способом предупреждали взрывы в шахте, пока наш добрый гений Гемфри Дэви не изобрел своей безопасной лампы?
— Да, помню, — ответил Джемс Старр. — Вы говорите о «кающемся». Мне не случалось видеть его за работой.
— Да, мистер Джемс, вы еще слишком молоды, несмотря на свои годы, и не могли этого застать. Но я на десять лет старше вас и видел, как работал последний «кающийся» в копях. Его называли так потому, что он носил рясу вроде монашеской. Его настоящее название было «человек огня». В то время уничтожать вредный газ умели только путем сжигания его мелкими взрывами раньше, чем он благодаря своей легкости накопится в большом количестве в верхних частях штреков. Вот почему «кающийся», с маской на лице, закутанный с головой в рясу с капюшоном, передвигался ползком. Так он мог дышать свободно, потому что в нижнем слое воздух чист, а правой рукой водил у себя над головой горящим факелом. Если в воздухе было достаточно газа, чтобы образовать взрывчатую смесь, то взрыв получался неопасный, и, повторяя эту операцию несколько раз, можно было предотвратить катастрофу. Иногда «кающийся», пораженный сильным взрывом, погибал на месте, и его заменял другой. Так было до тех пор, пока во всех шахтах не ввели лампочки Дэви. Но я знал этот способ. Именно пользуясь им, я и открыл наличие газа, а следовательно, и наличие новой угольной залежи в шахте Дочерт.