А сейчас Бокий задумался: не пронюхал ли Ягода хоть сколько-нибудь о сути экспедиций. Если возражал, и узнал, что экспедиция все-таки состоялась позже, мог начать потихоньку набирать компромат для нового наскока. Тайком. Хотя и официальные отчеты были для него открыты. Правда, что там интересного, в официальных-то?
Значит, о проекте «Шамбала» Ягода не знает. А вот об опытах в лагерях знать может. Даже обязан. Как никак народный комиссар внутренних дел! Ну и что? А ничего!
За методики по перевоспитанию уголовников, которые вышли на работу, презрев воровские традиции, всех поощрили, значит, тут позиция у Бокия железная. Что касается Сузунских лагерей, тут надо подготовиться. Он и подготовился.
— Подробнее? Могу и подробнее, — согласился Ягода. — Что у вас за секретные опыты какие-то над заключенными?
— Не понимаю, Генрих Григорьевич, — продемонстрировал искреннее удивление Бокий.
— Не понимаете. А что у вас было в Сузунских лагерях?
Ягода не выдержал, начал сразу с лагерей, значит, и сам волнуется. Это хорошо.
— Это у нас было, — уперся глазами в Ягоду и закаменел взглядом Бокий. — У нас в Сузунских лагерях — в лагерях, входящих в ведение НКВД. А был там бунт заключенных. Сам я этими лагерями непосредственно не занимался, поэтому…
— Вы, товарищ Бокий, эти игры прекратите, — почти мягким голосом попросил Ягода. — Бунт — это бунт. С ними местная администрация отлично умеет управляться. Там было всеобщее восстание, там…
— Всеобщее восстание было в Петрограде, в октябре одна тысяча девятьсот семнадцатого года, товарищ Ягода, — неожиданно перебил Бокий. — Или вы хотите сказать, что в Сузуне массы трудящихся выступили против большевиков?
Вот сукин сын, интеллигент! Насобачился в спорах с профессурой, хрен его переспоришь. До чего же изворотлив! Надо делать ход назад.
— Этого я не говорил, не надо меня неправильно истолковывать, — возразил Ягода. — Я просто спросил: что за опыты проводила в тех лагерях ваша лаборатория?
— Там была не лаборатория, Генрих Григорьевич, а несколько человек. Они проводили опыты, укрепляющие успешные результаты по перевоспитанию заключенных. Те самые опыты, которые…
— Помню я, помню, — снова перебил Ягода.
«Перебивает часто, это хорошо», — отметил Бокий.
— Но почему это вдруг заключенные повели себя так странно? Чего там было особенного?
«Чего особенного»! Да, там все было особенное, совершенно новое, никем еще не испытанное! И результат получен отменнейший!
— Ах, вы об этом, — Бокий стал расстегивать карман гимнастерки.
Увидел удивленный взгляд наркома и пояснил: