Следователь подошел ко мне, взял меня за руку, потянул вверх:
— Вставайте, вставайте. Ничего страшного с вами не случилось. Смотрите сюда.
И тут я увидел на фотографиях того самого «Геворка», который так помог мне в свое время.
— Да! Этого человека я знаю, но я знаю его под именем «Геворк»! — почти закричал я.
— Геворк? — спросил голос из угла. — Ну, хорошо, пусть Геворк. Когда и как вы с ним познакомились?
И я начал рассказывать всю историю нашего знакомства. Когда я вспомнил слова Геворка, то есть Блюмкина, о том, что особое внимание надо обратить на роль Бокия, следователь смешался, а из угла, как мне показалось, послышался смешок. Даже не смешок, а хихиканье.
О Блюмкине и встречах с ним я рассказывал долго. Уже наступило утро, когда следователь спросил, потягиваясь:
— Что вы еще можете показать по вопросу о знакомстве и сотрудничестве с врагом народа Блюмкиным?
Но я уже ничего не мог вспомнить, о чем и сообщил.
Со временем у меня стало складываться мнение, что тем «человеком из угла» и был тот самый Бокий, хотя это только мои предположения.
Вскоре меня осудили на пять лет за соучастие в заговоре, имевшем целью убийство Кирова.
Поверьте, что эта история не закончилась и, видимо, никогда не закончится.
Искренне ваш, Росохватский».
17. 1929 год, октябрь. Москва
О том, что один из самых известных чекистов Советской Республики Яков Блюмкин предательски встречался со злейшим врагом этой же республики Львом Троцким, начальнику Особого отдела ГПУ Глебу Бокию стало известно сразу же, как только поступила эта информация. Никто, собственно говоря, и не докладывал. Так, просто передали сплетенку.
Товарищ Бокий отреагировал как-то отстраненно, мимоходом. Услышал, переспросил и перевел разговор на что-то другое. Даже подробностями не стал интересоваться.
Только потом, когда остался один, на несколько минут позволил себе расслабиться: как ни крути, а сделано важное дело, и сделано отлично! Даст Бог, никто ничего и не заподозрит. Ну, а если и заподозрит? Что смогут предъявить ему? Нет у них ничего против Глеба Бокия. Нет! А у него почти на всех есть хоть что-нибудь.
…В свое время, в самом начале тысяча девятьсот двадцать первого года он с легким высокомерием отнесся к тому, что рассказывал Барченко. Слушая его вполуха, Бокий вспоминал, как Тумэн Цыбикжапов пригласил его в феврале семнадцатого прогуляться по Питеру, который уже начинал волноваться.
На углу Невского и Караванной стояли, судача о чем-то, несколько баб, по виду кухарки или иная прислуга. Цыбикжапов, подхватив Глеба под локоть, подвел к ним. Постоял, вслушиваясь в беззаботную болтовню, потом обошел эту бабью стайку так, что оказался сбоку от Глеба.