Где вы нашли себе такую колымагу? — Спросил Выверка.
— Это — наследие моего дяди Стефана Громилла. Это был необычный чудак, — сказал я. — Но машина очень хорошая.
— А вы тоже чудак, — сказал Телль. — Зачем вы сняли палатку с того холма над Вислой?
— Потому что здесь лучше…
— Нет, там было лучше.
— Это дело вкуса, — уклончиво ответил я.
— Вам не понравились антропологи? — Спросил Телль.
— Может, — буркнул я. Врать мне не хотелось, а посвящать ребят в свои дела я не собирался.
А ребята разбежались по моему новому лагерю, заглядывали в каждый уголок, под каждый куст, рыскали в траве.
— Когда-то на этом месте была чья-то усадьба, — сказал Телль.
— Это было лет двадцать назад, не больше, — добавил Соколиный Глаз.
— А как ты узнал, что лет двадцать назад? — Спросил я.
Парень показал мне на несколько сосен.
— Им не более двадцати лет. Я разбираюсь в этом, потому что мой отец лесник. Эти сосны выросли в саду, а значит, произошло это тогда, когда хозяев уже не было.
— Посмотрите-ка сюда, — сказали ребята. — Здесь стоял дом. Небольшой, деревянный, на фундаменте, вот в земле остался еще кирпич от фундамента. А здесь был хлев, маленький, вероятно, на одну корову и одну лошадь или на две коровы. А там дальше — погреб для картофеля, от него осталась только яма.
— Я знаю, — сказал Соколиный Глаз, — здесь была когда-то лесная сторожка.
— Откуда ты знаешь? Соколиный Глаз важно объяснил:
— Потому что она в лесу. Крестьянскую усадьбу поставили бы на опушке, около поля. Да и не видно, чтобы здесь был когда-то овин, и для двора здесь мало зданий.
Он был прав. Тогда я спросил ребят, уверенный, что они не смогут мне ответить:
— А что случилось с лесной сторожкой? Почему она разрушена?
Ребята опять бросились шарить и через мгновение принесли какие-то доски.
— Сторожка сгорела. Видите, обгоревшие доски. А посмотрите, пожалуйста, на старую грушу. Она росла у самой хижины. Когда загорелась крыша, то пламя задело и грушу. Дерево теперь с той стороны сухое, искалеченное огнем. Никогда уже не зазеленеют его ветви.
— Согласен, — кивнул я головой. — Все то, что вы сказали, похоже на правду. Одного только нельзя выяснить: кто жил в сторожке?
Ребята рассмеялись.
— Мы и это знаем. Прошло уже две недели, как мы стали здесь лагерем, поэтому историю о Барабаше и лесничем Габрищаке каждый слышал не раз. Здесь жил Габрищак. Барабаш выманил его отсюда, а сторожку сжег.
— Да-а! — Пробормотал я смущенно.
Теперь я заинтересованно смотрел на ребят. Вильгельму Теллю было не больше одиннадцати лет, и для своего возраста он был невысокий, худощавый, имел продолговатое загорелое лицо и темные волосы. Черника был веселый, круглый, розовый от солнца, цвета не совсем спелой черники. Соколиный Глаз отмечался длинным носом, который придавал его лицу выражение чрезвычайного любопытства. Парень всегда наклонял голову и присматривался ко всему исподлобья, а его длинный нос постоянно к чему-то принюхивался.