Огулнияз повалилась в кресло и окаменела. С трудом перетащили ее на кровать. Там и лежит почти неделю, рассказывают соседи: без движения, равнодушная ко всему на свете — похоже, потеряла рассудок.
Шло время. Стремительно приближались летние каникулы, а с ними и отпуск. Днем становилось все жарче. Вечерами на скамейке у подъезда соседи засиживались допоздна. В тот вечер на ней сидели Майя, тетя Гумры с Нурчой. Перед ними стояла светлолицая женщина и играла ключами от машины. Неподалеку стояла вишневая "Волга", въехавшая на самый тротуар. Женщина показалась мне красавицей. В длинном туркменском платье, с черными вьющимися волосами, она была очень привлекательна.
— Ну, до свидания, мои хорошие! — услышал я, подходя, ее слова. Села в машину и выехала со двора. Тетя Гумры и Нурча долго махали ей вслед.
— Что за прекрасная незнакомка? — присела Акджагуль рядом с тетей Гумры. Я нагнулся к сыну, помогая завести новый трактор.
— Это же Мелеке, моя родная сестра, разве ты ее не узнала? Она раньше часто приезжала ко мне. Подумайте, она старше меня на целых пять лет, а выглядит сама видишь как… — с восхищением воскликнула тетя Гумры.
Трактор поехал, и Гельдишка побежал за ним по двору, а я присел рядом с женщинами и закурил — чувствовал, что сейчас Гумры расскажет интересную историю.
— Были у нас трудные времена, — начала между тем тетя Гумры. — Сами знаете, как всем нам досталось в войну. Ели мало, работали много. Но не печалились, потому что были молоды. Быстро выросла Мелеке в красивую девушку. И, несмотря на то что война прибрала лучших мужчин, у нее не было отбоя от сватов. Ее косы толщиной в руку доходили до щиколоток. Кто увидит ее, большой или малый, замедлял шаг. Луноликая Мелеке была похожа на фею, подаренную небесами земле. Наш старинный аул назывался Акдашаяк. Есть легенда о том, что девушки нашего аула имеют общую кровь с феями. Но ведь и я из того же аула, а не похоже на то, что я хотя бы прошла рядом с феей, верно? — усмехнулась она. — Мелеке же была точно фея! — Тетушка Гумры глубоко вздохнула. — Но это не сделало ее счастливой. Красота позволяла нашей Мелеке выбрать себе жениха по сердцу, что редко бывало, как вы знаете. Жаль, она не смогла быть хозяйкой своей красоты, а стала ее жертвой, — снова тяжко вздохнула тетушка Гумры.
— Как жертвой? — удивилась Майя.
— Что удивительного? Все мы были когда-то девушками. А вы знаете, наверное, какая судьба ждет ту, которая, не выходя замуж, становится женщиной? Отец наш был строг и предприимчив, действовал быстро, и не успели мы оглянуться, как он отдал Мелеке за самого большого старца в Ашхабаде.