Впрочем, Ланс мне, конечно, нравился. Точнее, понравился. Но позже. Сначала я хотела его тело, прикосновений и объятий. И я ловила себя на странной мысли, что мне всё равно, хочет он меня или нет. Его любовь я приняла как данность – в Овидстане меня любили абсолютно все. С богиней, конечно, никогда не сравнивали – чародейку-то! Но мне льстило. Мне льстил его восхищённый взгляд, его слова, его прикосновения. Его нежность и его сила – он мог сломать мою руку одним усилием, но касался меня так осторожно, точно я была хрупкой статуэткой из драгоценного хрусталя.
Мне не хотелось говорить ему, кто я, а он явно не понимал. Я всё-таки осознавала, что, прокляв мальтийского короля, вряд ли я в Мальтии в чести. Мне и в голову не приходило, что проклятие можно скрыть. Да что там – чародейку можно скрыть, хотя Валентин этим пять лет занимался. И после Овидстана я как-то забыла, что чародеи – герои страшных сказок во всём остальном мире, а вовсе не объекты поклонения. Я всё-таки была ещё очень наивна.
По правде говоря, Ланс мне просто очень удачно подвернулся под руку. Проклятие меня всё равно бы вытянуло в Мальтию, а тут так удобно – влюблённый красивый юноша, к тому же приближенный к королю, готовый сдувать с меня пылинки и исполнить любое моё желание. Таких, влюблённых, очарованных, Зак щёлкал как орешки. А я, по молодости и наивности, просто пользовалась и наслаждалась.
Да, Зак и овидстанцы уже научили меня воспринимать людей как игрушки. Я ещё этого не осознавала, но уже вела себя соответствующе.
А Ланс действительно был для меня очень удобен.
* * *
(Из личного архива герцога Ланса де Креси)
Рэй примчался утром же – я заспался, и только-только встал, когда о нём доложили. А мне зверски хотелось есть и ещё больше вопить всему миру, как я счастлив, потому что да, я был полностью, абсолютно, преступно счастлив.
Хотя, если бы я нашёл мою хрупкую богиню в моей постели поутру, счастье было бы полнее. Если бы не исцарапанные плечи, я бы вообще решил, что мне всё приснилось. Но подушка рядом со мной пахла южными пряными цветами – и я был самым счастливым человеком Мальтии. Нет, всей Магианы!
Рэй нервно вышагивал от стены к стене – от двери к окну. Резко развернулся, когда я, пошатываясь, втащил себя в комнату. Он был бледен, нездорово бледен, зелёные глаза запали, утонули в тенях. Как будто не спал, а то и не ел всё время, пока мы не виделись. Пальцы его подрагивали – как заикался бы человек от еле сдерживаемой ярости… и облегчения.
А я улыбнулся, как дурак, и успел сказать: «Рэй, как я рад, что ты пришёл!» – прежде чем он налетел на меня, – Рэй всегда все проблемы со мной решал сначала кулаками и только потом, спустив пар, начинал думать. Странно, я видел его на Совете Лучших Родо`в, и там он вёл себя совершенно по-другому.