– А мы пока похлебку сварганим, – добавил Фаге, – опоздаете к жратве – добавки не просите.
– Во‑во, – с многозначительной ухмылкой подхватил Аркуш, – а то какие развлечения на голодный желудок, никакой страсти не получится…
– Аркуш! – На этот раз Машта рассердилась и притопнула ногой в стоптанном сапоге.
– Да ушли мы уже, ушли! – помахала рукой за всех Чупа.
И четверка низуши, негромко обмениваясь между собой шуточками и смехом, пересекла зал и бодрым шагом скрылась в ведущем в глубину гор проходе. Машта тут же согнала с лица напускное возмущение и заговорщицки подмигнула:
– Не боись, Зуб, приставать не буду, не слушай этих лоботрясов.
– Я приставаний не боюсь, я им охотно поддаюсь, – непритязательно пошутил я. – Машта, охотничья стоянка – это там, где вы вчера меня встретили?
– Ага. Тихое, милое местечко. Новичков там стережем, чтобы в загребущие лапы аборигенов не попались. Пробегают там, понимаешь ли, иногда, мутят воду. Вот скажи, здорово, что Колин тебя от диониса отбил?
– Еще бы не здорово. – Я невольно улыбнулся, не в силах сопротивляться веселому задору этой девчонки-низуши. – Дионисом ты диониссита называешь?
– Точно. А ракшасов зовем ракшами. Сокращаем для удобства. Ну, идем же!
Я уже сделал было шаг следом за Маштой, как меня охватило ощущение, будто я позарез кому-то нужен. И, оглянувшись, неожиданно натолкнулся на взгляд ракшаса, внимательный, ждущий. Так вот где вчерашний пленник! Он находился в одном из помещений с другой стороны зала, превращенном в тюремную камеру: выход на свободу перегораживала решетка из толстых металлических прутьев. В полутьме за решеткой горели оранжевые огоньки глаз ракшаса, а на его шее поблескивал ошейник, охватывавший шерстяное горло пленника широкой металлической удавкой и соединенный цепью с кольцом на задней стене камеры.
«Рырк, 16‑й уровень, раса – ракшас».
Вот как. Я угадал с разницей в уровнях между нами – именно это не позволило мне вчера пробить его защиту, лишь слегка оглушил. Однако…
Как только я обернулся, ракшас разжал одну из четырех лап, которыми стискивал толстые металлические прутья, и поманил меня когтистым пальцем.
– Человек, – едва слышно прошипел Рырк. – Слышать, человек? Страха нет, ракш не убивать, ракш искать другой человек… Ракш должен свобода… Никто не говорить, человек. Понимать? Тихо, человек…
– Эй, Зуб, – звонко окликнула меня Машта, с нетерпеливым видом выглядывая из комнаты. – Долго тебя еще ждать? Что он там бормочет? Что он тебе сказал?
– Да его разве поймешь. – Как только ракшас заговорил, я сразу «сделал стойку» – запахло скрытым квестом. Поэтому не стал выдавать мохнатого, хотя его прыжок через озеро с четверкой клинков в лапах при всем желании не выглядел мирным желанием поговорить. – Удивлен, что они вообще умеют разговаривать, выглядят как форменные… звери.