— Мэм, в данном случае ваше право на знание окружающей обстановки противоречит принципу тайны следствия, который еще не был никем отменен, насколько я знаю. Общественность информируется настолько, насколько это считает возможность Комиссариат вашего города и Бюро, борющиеся за вашу собственную безопасность. — Попыталась более или менее кратко изложить свою позицию Робинсон и, потянув напарника за рукав так чтобы это не было заметно для камеры, но для него самого достаточно чувствительно, она взглядом дала понять, что хочет прекратить этот разговор.
— А может ли быть такое, что силы, «борющиеся за нашу безопасность», — передразнила Кетрин журналистка, — ничего не знают и поэтому скрывают все информацию. Может быть, вам просто нечего сказать? — Провокационно спросила она.
— Мисс Палмер, если вы сейчас же не прекратите подобные вызовы, я велю запереть Вас! — Прикрикнул на нее комиссар.
Марлини и сам был не прочь побыстрее избавиться от этой Элеоноры Палмер, поэтому воспользовался просяще-приказывающим взглядом напарницы и отправился с ней в отель, негласно поручив разобраться с журналистами комиссару, безусловно, более опытному в общении с ними. Кроме того и сама Палмер, судя по всему, желала больше поговорить с комиссаром, как с человеком ей знакомым, чем с посторонними «федералами», все еще надеясь, что Лафарга ей, таки, удастся разговорить.
— Единственное, в чем я могу вас заверить, что при помощи прибывших сегодня агентов ФБР, — комиссар с по-детски обиженным выражением лица посмотрел вслед Питеру и Кетрин, — мы раскроем это преступление в кратчайшие сроки. Мы уже вышли на след убийцы, но пока не можем раскрыть все детали следствия.
Элеонора хотела было еще что-то спросить, то комиссар развернулся и без прощания направился к своему автомобилю, не дав журналистке продолжить свои приставания.
Ее напарник, оператор Эдвард, вздохнул, предполагая всю неизбежность диалога, и положил руку женщине на плечо. Она дернулась, обернулась вслед уходящим агентам и комиссару и злобно прошипела:
— Если они не хотят со мной поговорить, я поговорю с самими подозреваемыми. — Буркнула она, всучила Эдварду микрофон и быстро прошагала к фургончику с аппаратурой.
Все что мог сделать мужчина, это всего лишь дать ей возможность реализовать свой глупый план.
* * *
— Сэр? Я могу войти?
Майкл заглянул в кабинет Теренса и слащаво улыбнулся, как маньяк, который предлагает ребенку конфету.
Теренс даже не скрывал своего недовольства, нахмурившись, но, все же, кивнув агенту, приглашая пройти.
— Спасибо, сэр, и извините, что без предупреждения. Секретаря не было на месте. — Оправдывался Майкл.