– Почему не зомби?
– Не знаю, – я пожал плечами. – Не реальное это какое-то название для них, киношное. Бешеный заставляет напрягаться, вести себя осторожно и экономить патроны, а зомби в фильмах Рамиреса.
Девушка хмыкнула и вновь замолчала, оставив меня один на один с моими мыслями.
– Еще я их шатунами называю, – решил я разрядить обстановку. – Они когда вялые, с утра особенно, забавно так передвигаются. Будто пьяные.
– Не видела, – улыбнулась Женя, сменяя гнев на милость.
– Увидишь еще, и не раз, – заверил я ее. – Что там у нас по карте?
Развернув изъятую у Марка карту города, Евгения принялась сверять маршрут, что-то беззвучно бормоча одними губами.
– Минут двадцать по прямой, потом огибаем квартал и на месте, если место точно указано.
– Точно, – заверил я свою спутницу. – Григорий сам отписал, где сидит. Даже об отдельном входе упомянул.
Свернув в указанном девушкой направлении, я покатил по широкому шестиполосному проспекту. Три полосы вели из центра города по направлению к КАДу и были почти завалены брошенными в панике машинами, а вот наши три являлись вполне себе свободными и затруднения не вызывали.
– Что будем делать дальше? – вновь подала голос девушка.
– Гришку вытаскивать и Марию.
– Нет, ты не понял, – она замотала головой. – Вообще? Что теперь делать?
– Не знаю, – честно признался я. – Раньше были планы покинуть город и рвануть на природу, подальше от серых стен и душного асфальта, а вот теперь засомневался. Выехать за город придется, у меня на даче родители.
– Надеюсь, что с ними ничего не случилось. – Маленькая женская ручка легка на мое плечо.
– Надеюсь, – кивнул я. – С твоими-то что?
– Не знаю, – Женя вздохнула, на глаза начали наворачиваться слезы. – Связь потеряла буквально на следующий день. Пыталась обзвониться по родственникам, знакомым, знакомым знакомых или в том же духе, но боюсь, что дело крайне плохо.
– Не сгущай краски, – улыбнулся я. – Живы твои родители, почти наверняка.
– Ты не знаешь папу, – вздохнула Женя. – Он точно ринулся бы меня спасать.
В то, что с моими родителями все нормально, верилось с трудом. Связь с отцом я держал до последнего момента, пока, наконец, не закончилась мобильная связь. Быстро как-то она отключилась, не ожидал. У предков был реальный шанс не заразиться, пусть даже их организмы и не содержали тот редкий элемент. Дача наша стояла отдельно от ближайшего поселка. В доме было оружие и еда, так что, укрепившись за забором, носа можно было не показывать еще несколько месяцев. Насчет родителей Евгении сомнения терзали еще больше. Оказаться на улице, пусть даже в машине, в момент, когда разразилась катастрофа, было не сильно опасно. Страшны были сами последствия, которых можно было избежать, если не соваться на рожон. А отец Евгении, судя по всему, сунулся, и был либо покусан бешеными, либо хапнул вирус другим путем, иначе как объяснить полное отсутствие сведений о его местоположении? Своими соображениями я делиться не стал, решив благоразумно промолчать.