– Привыкать что-то я стал ко всему этому, – пожаловался я, подпрыгивая на сиденье. – Раньше и мухи бы не обидел. Слезу пускал, когда в фильмах животных обижали, а теперь вот запросто взял да переехал.
– Если ты думаешь, что совершаешь убийство, – хмыкнула девушка, – то поспешу тебя огорчить. Парень давно уже мертв.
– Кстати, ты заметила, как мало женщин? – поинтересовался я, заезжая к первой колонке нужным боком.
– Не обратила внимания, – призналась Женя и, вскинув пистолет, выстрелила в появившуюся на пороге мертвую кассиршу, даже не потрудившись выйти из салона.
– Полегче, ковбой, – испугался я. – Мы же на заправке. Рванет так, что подкинет до Новгорода.
– Не боись, прорвемся.
Хлопнув дверцами машины, мы выбрались наружу, я вставил пистолет в бензобак, заодно поимев возможность полюбоваться покореженным боком машины, которым успел пропахать по углу дома, вырываясь из мертвецкого района. Ободранная краска и искореженное железо, впрочем, не огорчили. Двери открывались нормально, лючок бензобака тоже, а на ходовые качества данные повреждения не влияли. Струя бензина, под напором, хлынула в горловину, а электронное табло принялось старательно отмерять литраж.
– Подожди, – остановил я было ринувшуюся внутрь девушку. – Дозаправлю и вместе пойдем.
– Курить охота? – тут же ехидно поинтересовалась она.
– Да, – усмехнулся я, – палец тебе в рот не клади. Не курить хочу, а жить, и тебе того желаю. В любом случае пять минут ничего не решат.
– Хорошо, – согласилась Женя, – подожду уж, если ты так за меня опасаешься.
Бак наполнялся стремительно, и не прошло и минуты, как отсечка щелкнула, прекратив поступление бензина. Закрутив крышку, я зашагал вместе со своей спутницей к магазину. Автоматические двери работали исправно, выпустив в свое время мертвую кассиршу, а поскольку фотоэлементу было решительно все равно, кто проходит сквозь дверные створки, то он тут же услужливо открыл их и для нашей парочки.
Заглянув за дверь, я повел стволом автомата, в любую секунду ожидая подвоха, но помещение было пустым. Вероятно, персонал разбежался, как только началась кутерьма, а, судя по состоянию кассового аппарата, нижний ящик которого лежал на прилавке, прихватил с собой и дневную выручку.
– Похоже, пусто, – кивнул я своей спутнице, и она тут же бодрым шагом направилась к полкам с никотиновой отравой.
– Тебе что взять?
– Легкие.
– Почему не печень?
Опять шутит.
Подойдя к полкам с алкоголем, я на минуту остановился и, посомневавшись, для порядка дернул ручку витрины. Закрыто. Тут же, уже в привычном ритме, пошел в ход приклад автомата, и вскоре я был счастливым обладателем двух бутылок недешевого заморского алкоголя. Добра в холодильнике было множество, и бросать все это вот так, на поживу мародерам, я не собирался. Свой поступок мародерским я почему-то в тот момент не считал, да и впоследствии никогда не терзался сомнениями, вскрывая очередной склад или разбивая витрину. Мне это было нужно и я – хороший, вот и весь сказ.