Как не странно, но основной угрозой был выбран я, и мне же достался удар не самым острым клинком, который однако снял сразу треть зеленой полосы. В памяти как назло всплыл термин, «критический удар», и то, чем мне может это грозить.
Тем временем, напарник продолжал терзать ноги человека, нанося все больший урон, а игрок даже не попытался отступить. Не удивительно, (хоть и обидно), что последние единицы жизни, у неудачливого воина отнял именно пятиуровневый лис.
Стоило серебристым искрам рассеяться, как мой сородич получил шестой уровень, а на тропе остался лежать мешок, абсолютно для нас бесполезный, (я пытался открыть его зубами и когтями, но даже не поцарапал, и сдвинуть не смог).
Посмотрев вверх, сквозь кроны деревьев вижу синее небо, по которому плывут перистые облака. Солнце все еще находится довольно низко. Ощущение азарта, схлынуло столь же внезапно как и появилось, и меня даже затрясло от осознания, что я получал удовольствие от процесса боя, вкуса крови, и даже гибели жертвы.
«…игра, это всего лишь игра. По другому здесь не выжить».
Продолжая мысленно себя успокаивать, бросаюсь прочь от мешка, оставшегося после смерти игрока, и углубляюсь в лес. Увидев достаточно большое дерево, забиваюсь в ямку между корней, прижав уши к голове, мелко подрагиваю всем телом. Рядом устраивается напарник, его совесть или другие эмоции, совершенно не мучат.
Пусть это был уже второй человек, распавшийся на серебристые искры из‑за моих действий, но в первый раз я защищался, да и страх скорой гибели не давал задумываться о посторонних вещах. Сейчас же, именно мне в голову пришла идея напасть, ведь игрок мог просто пройти мимо…
«…это всего лишь игра, на самом деле он не умер. А вот те муравьи или зайцы, уже не возродятся…».
Потребовалось несколько часов, но мне все же удалось себя убедить, что в убийстве игроков нет ничего плохого, (ведь в этом и состоит интерес игры), и даже необходимость охоты на животных удалось оправдать принципами натурального отбора, и выражением «выживает сильнейший».
Поднимаюсь на лапы и встряхиваюсь всем телом, сбрасывая с себя налипший к шерсти мусор. Так как умирать мне совсем не хотелось, нужно было становиться сильнее, а для этого предстояло охотиться, и начать лучше всего со слабых, но многочисленных врагов.
Стоило только пожелать вернуться к муравейнику, как мне пришло знание, в какую сторону нужно идти. Я удивился, и попробовал пожелать оказаться на поляне где осознал себя в этом мире, а затем у города, и каждый раз ощущение направления менялось. А вот найти место, которое раньше не видел, не получилось, и хоть это было ожидаемо, но не менее обидно.