М-ръ Уаткинсъ находился, между тѣмъ, въ гостиной въ роли дорогого, уважаемаго гостя. Его усадили на диванъ и слышать не хотѣли о его возвращеніи въ деревню тотчасъ же, ночью. Лэди Авелингъ находила его занимательно-оригинальнымъ, и шепнула мужу, что воображала себѣ настоящаго художника именно такимъ: грубоватымъ, полупьянымъ, отважнымъ, ловкимъ и съ красивыми, впавшими глубоко глазами. Кто-то изъ прислуги принесъ милорду замѣчательную складную лѣсенку, найденную подъ окномъ уборной. Милордъ показалъ ее м-ру Уаткинсу, который полюбовался на остроумное изобрѣтеніе. Ему сообщили тоже, что по садовымъ дорожкамъ были протянуты проволоки, очевидно, съ цѣлью затруднить погоню. Счастливъ былъ м-ръ Смитъ, что избѣжалъ этихъ ловушекъ! Ему показали, наконецъ, и самые брилліанты.
М-ръ Уаткинсъ старался говоритъ какъ можно менѣе и, въ случаѣ затруднительности бесѣды, начиналъ слегка охать, ссылаясь на разныя боли. Наконецъ, его одолѣла зѣвота и чувство какого-то онѣмѣнія во всемъ тѣлѣ. Хозяева догадались, что задерживать его долѣе въ гостиной были жестоко: ему, очевидно, надо было отдохнуть послѣ такой передряги, и его проводили въ назначенную ему комнату, отдѣлявшую собственную половину милорда отъ уборной милэди.
* * *
Восходящее солнце освѣтило покинутый въ паркѣ мольбертъ съ полотномъ, на которомъ была выведена зеленою краскою неучтивая надпись, и застало большой переполохъ въ гаммерпондскомъ домѣ. Но если эти солнечные лучи подмѣтили гдѣ нибудъ м-ра Уаткинсъ съ драгоцѣнностями лэди Авелингъ, то они все же не догадались донести объ этомъ полиціи.
1894