— Я никого не убивала! — Ирина заплакала. Она понимала, что ей могут «приштопать» любую статью и вместо защитника подсунут обвинителя. Дагестанского. Здесь все свои. Отмотают на полную катушку. В одном случае это три года, в другом — два.
Сейчас она почувствовала себя пленницей.
— Скажу честно, — продолжил Рашидов, — мне выгоднее передать дело в суд, нежели закрыть его по причине смерти подозреваемого. Не тебя, — улыбнулся он, видя округлившиеся глаза Ирины, — я говорю про соседа.
— У меня есть однокомнатная квартира в Волгограде. — Она жалобно посмотрела на следователя. — Я могу продать ее.
— Предлагаешь мне взятку?
Санникова кивнула:
— Да.
— Сделаем по-другому. Ты понимаешь, что из этого здания у тебя одна дорога — в суд?
— Да. — Она впервые столкнулась с правовой машиной и поняла, что с тормозами у нее не все в порядке. Клинит руль, наезжая на кого попало. А ее угораздило попасть на горный серпантин.
— Я хочу помочь тебе, — милиционер с трудом выдавил из себя незнакомое слово. — Я заново составлю протокол с некоторыми изменениями. С твоих слов, в телефонном разговоре твой муж помянул какого-то компаньона. Слушай внимательно. Когда ты подошла к дому, то увидела человека, выходящего из подъезда. Он тебя не видел, а вот ты его хорошо запомнила. С твоей помощью мы составим его портрет, фоторобот. Ты распишешься в протоколе и можешь быть свободна. Только учти, — предупредил Рашидов, — первый протокол я буду держать в ящике стола. Его легко заменить.
— Как же я опишу внешность человека, если ни разу не видела его? — удивилась Санникова.
— Завтра я покажу тебе его фотографию, — пояснил милиционер.
Ирина, соглашаясь, кивнула. Пресс-релиз небогатый.
Вообще, фотографий у Рашидова было пять, все пронумерованы с обратной стороны, начиная с цифры 1. Завтра ему окончательно скажут, по какой именно составить фоторобот. Фамилий людей, изображенных на снимках, следователь не знал. Он усложнял себе жизнь, фабрикуя скорее всего настоящий «глухарь», но суета эта хорошо оплачивалась.
— Приедешь в Волгоград, продай квартиру, — посоветовал Рашидов Санниковой, — и купи жилье в другом городе. — Он бросил на стол конверт.
— Здесь десять тысяч долларов. Хватит и на двухкомнатную. А пока сиди в гостинице и не высовывай носа.
Султан Амиров — первый из полевых командиров, обратившийся к братьям по оружию с призывом начать подрывную террористическую деятельность в России. Подавая пример, сам и осуществил первые теракты в российских городах.
Сидя за решеткой, он словно чувствовал, как день ото дня тает авторитет Басаева и Хаттаба. И отрадно об этом думать, и нет. Они в лесах и горах последнее время себя ничем не проявили, единственная заслуга — ловко прячутся. Даже террор против русских осуществляют мелкие командиры. Масхадов, сурово насупив брови, молчит. Молчит, и все. На любой вопрос не отвечает. Братец Мовлади стал компьютерщиком-летописцем, открыл свой интернет-сайт в Катаре и ну катать на всех командиров биографии! Информационный террорист. А вот проведенные Амировым массовые убийства мирных граждан, погибших от взрывов ночью, во сне, выходили сейчас на первый план. Годовщина одного взрыва — организатор Султан Амиров, «юбилей» другого — «автор» тот же.