Игорь открыл глаза. Смазанные краски, кто-то что-то орет, надавливая на его грудь, от чего по всему телу расходятся волны боли. Его голову берут и аккуратно кладут на что-то мягкое. Затем вновь отпускают и поднимают все тело. Осторожно кладут куда-то и вновь поднимают, но уже не тело. Мозг ничего не соображает. Он попытался протереть глаза, но рука не поднялась. Он вообще не мог ничем пошевелить, а любые попытки тут же заканчивались тем, что яростная, неудержимая и неумолимая боль, расползалась по всему телу. На лицо что-то натянули. Дышать сразу стало легче. Кольнуло руку. «Что происходит?» Все вокруг затряслось. Это длилось минут пять, затем тряска прекратилась, и его снова подняли. Снова тьма.
Очнулся Игорь в кровати полностью замотанный в гипс. Попробовал повернуть голову, не получилось. Шея зафиксирована. Дышать было тяжело.
— А, очнулся, пошел на поправку, значит. — Это был доктор. Узкие очки были надеты на нос. Белый халат, табличка с надписью, главврач Шестаков.
— Где я, — голос Игоря звучал хрипло, срываясь. Говорить было сложно и больно — челюсть еле шевелилась, воздуха не хватало.
— Успокойтесь. Вам нельзя беспокоиться. Вы в больнице, сейчас уже все хорошо.
— Какой больнице? — Не унимался Игорь.
— Спокойно! Вы попали в аварию. Вас сбила машина. Это чудо, что вы выжили! Таких везучих людей как вы единицы! Мы были поражены, когда оказалось, что вы все еще дышите.
— О чем вы? Какая машина? Где Вилен? Меня избили!
— Что простите? Кто такой этот Вилен?
— Меня избили…
— Вас сбила машина. Успокойтесь!
— Какая машина?! Где я нахожусь?
— А где, по-вашему, вы находитесь, — полюбопытствовал доктор.
— В Мальвии, — Игорь закашлялся. Шестаков посмотрел на него удивленно.
— Ваше имя Игорь, правильно?
— Да.
— Игорь, вам нужен отдых. Все хорошо, вы в безопасности. Потом расскажете нам про свою Мальвию и Вилен. А сейчас отдыхайте.
— О чем вы, доктор? Я разве не в Мальвии?!
— Успокойтесь. Ясное дело, нет. Вы в своем родном городе, успокойтесь и просто поспите. А я проведаю других больных.
Доктор выскользнул за дверь, оставив Игоря в полном замешательстве. Что происходит — это все, что интересовало его теперь. А происходило ровным счетом ничего особенного. На следующий день доктор поговорил с ним. Игорь рассказал ему все что помнил. Доктору это все показалось полным бредом. Он назвал это сном и пояснил, что сны бывают такими яркими, что может показаться, что он реален. Игорь попытался доказать, что это был не сон. Но заклинания не сработали, хоть лаарского языка Игорь и не забыл. Все что удивляло Шестакова, так это языки, на которых мог говорить Игорь. Аналогов им не нашли, а потому решили, что он их выдумал во сне. «Много всего неизведанного есть в нашем мозгу», — повторял все время Шестаков. Вскоре Игорь и сам поверил в то, что Мальвии не существует. Теории Шестакова о сне, объясняли многое, например, как Игорь так легко учил мальвинский и лаарский языки. Шестаков по его просьбе залез в интернет и ввел название Мальвия в поисковик. Место с похожим названием нашлось. Это были Мальвинские или Фолкендские острова в Атлантическом океане. Доктор тут же выдвинул предположение о том, что Игорь где-то краем глаза заметил это название, и его сознание использовало его во сне. Каждый день Игорь общался с психологом. В конце концов, он полностью поверил в то, что это был всего лишь сон.