? Это очевидно.
– Очевидно, – подтвердил Малярийкин. – Вот только не очевидно, к чему ты это говоришь. К чему все? К чему ты клонишь?
– К человечку. К человечку, про которого я тебе толкую уже полчаса. Человечек этот сидит при чехах. Именно он как раз в подобных ситуациях, ну, при участии крупных банков, и рулит букмекерами. Вернее, результатами букмекерских сделок. Как раз перед знакомством со всей вашей компашкой мне предстоял серьезный бой с Юнгой. Деньги там стояли нереальные, если помнишь. Но вот беда: Юнга оказался принципиальным. И, как малолетний дебил с юношеским максимализмом, сливать именно этот бой отказался. Чехи, которые, собственно, являются одним из главных кланов, делающих бабки на «КТО», предъявили тому человечку: мол, ты организатор – исправляй или сдохни. Слово «сдохни», сказанное чехами, обычно крайне впечатляет. Но человечек им возразил в ответ: ваш Юнга, сами разбирайтесь. А как с чемпионом разбираться? Убить его нельзя. Массы, так сказать, не поймут. Сечешь?
Малярийкин кивнул.
– В общем, мочить Юнгу надо было тихо и с определенной теоретической проработкой, – продолжил Шапронов. – Мол, убили из мести, или случайно, или еще как. Но чтобы на чехов никто не подумал. В общем, человечек тот спросил меня еще до встречи с вами, знаю ли я какую-нибудь мастерскую на окраине города, чтобы Юнге удобно было туда проехать. В северо-западном дистрикте, рядом с географическим ареалом обитания чеховской группировки, я слышал только про вас с Калмышевым. И то потому, что один мой знакомый чинил у вас свой драндулет и оставил хороший отзыв. Я навел справки. Приехал.
– О, да. Нам тогда повезло, – с сарказмом скривился Маляр. – Сам командор залез в наш сортир.
– Да брось, – спокойно возразил Шапронов. – Не знаю, каким там моим фанатом был твой приятель Калмышев, но вот от появления Элены вы оба чуть не кончили в штаны. Было интересно наблюдать за вашей реакцией. Лена ведь была неплоха в тот день, согласись? В общем… по большому счету, Калмышев твой виноват во всем сам. Ты можешь клясть меня или чехов сколько угодно. Но Калмышеву ясно объяснили, что надо сделать. Байк поправить так, чтобы человека убить. Причем чемпиона. Причем за бабки. И Калмышев твой – согласился. Но не подумал, что, кроме байка деланого, чехам еще и труп того, кто делал, понадобится. Потому и кончили его. Не потому, что чехи подонки, – это и так ясно каждому, они же бандюки, им имидж по-другому не позволит. А потому, что Калмышев твой – дурак. Прости, что о мертвом плохо…
– Да я не поспорю: дурак, – перебил командора Малярийкин. И замолчал. Да уж, с последним доводом Шапронова не поспоришь. Калмышев добровольно согласился на предложение об убийстве другого человека. Пошел на мокруху. За плату. И Малярийкин знал об этом с самого начала, со слов самого Калмышева. Что уж тут возражать?