Энди подтолкнул его столь же молниеносно, ибо и у него сработал инстинкт. Когда дуло переметнулось на Кэпа, он крикнул Рэйнберду: «Прыгай!» — и дал такой силы посыл, какой ему давать еще не приходилось. От адской боли, разорвавшейся в мозгу шрапнелью, у него помутилось в голове, и он почувствовал, как там что-то сместилось, окончательно и бесповоротно.
Перегорело, подумал он. Мысль увязла в какой-то каше. Он пошатнулся. Вся левая половина разом онемела. Левая нога отказывалась служить.
(к тому шло, замыкание, перегорело, зараза)
Рэйнберд обеими руками резко оттолкнулся от края сеновала. На его лице изобразилось почти комическое недоумение. Но пистолет он не выпустил; даже все себе отшибив при падении, распластанный на полу, со сломанной ногой, он не выпустил пистолет. Он не сумел подавить крик от боли и замешательства, но пистолет он не выпустил.
А Кэп в исступлении уже колотил граблями по зеленому шлангу. Губы его беззвучно шевелились, разбрызгивая слюну.
Рэйнберд оторвался от пола. Волосы упали на лицо. Он мотнул головой, чтобы они не мешали обзору. Его единственный глаз сверкал в полумраке. Рот скривила горькая гримаса. Он поднял пистолет и навел его на Энди.
— Нет! — вырвалось у Чарли. — Нет!
Рэйнберд выстрелил, дымок просочился сквозь сетку глушителя. Пуля вонзилась в стену позади безвольно поникшей головы Энди; полетели свежие щепки. Рэйнберд подставил для упора здоровую руку и снова выстрелил. Голову Энди так и отбросило вправо, из шеи — с левой стороны — хлынула кровь.
— Нет! — Чарли в ужасе закрыла лицо. — Папочка! Папа!
Рука, поставленная для упора, соскользнула, и ладонь Рэйнберда беспомощно проехала по деревянному полу, оставившему в ней не одну занозу.
— Чарли, — прошептал он, — Чарли, посмотри на меня.
* 17 *
Цепь наступавших наконец замкнула кольцо вокруг конюшен; люди остановились, не зная, как быть дальше.
— Девчонка! — сказал Джулз. — Убираем девчон…
— Нет! — донесся ее крик, словно она услышала Джулза. И через секунду: — Папочка! Папа!
Затем раздался еще выстрел, на этот раз куда более громкий, и одновременно с выстрелом полыхнула такая яркая вспышка, что все невольно заслонили глаза. Из открытой двери конюшен выплеснула обжигающая волна, заставившая людей попятиться.
А потом все увидели дым — дым и красные сполохи.
И в недрах этого ада с детским лицом заржали лошади.
* 18 *
Услышав обращенные к ней слова Рэйнберда, Чарли, хотя она бежала к отцу и мысли ее путались, — обернулась. Он лежал на животе и пытался укротить пистолет, который так и плясал в его вытянутых руках.