Я натянула джинсы (стали чуть просторнее обычного) и майку (села внатяг). Испугалась, задрала майку. Зачем мне нужна грудь, непонятно, но зачем-то нужна – Высшим Силам виднее, раз отрастили. Не намного, настолько, чтобы печальные холмики, еле видные поверх ребер, превратились в более аппетитные выпуклости. Вот ведь.
Я вышла из ванной, нагнулась к калошнице. Деда Гоша был на месте. Это наверняка он захлопнул окна, во второй раз за время пребывания у меня проявив интерес к чему-то, кроме обуви. Я сунула руку внутрь, вынула чуть помятый листик с картой Отрадного.
Но адрес не был написан карандашиком. Он выглядел так, словно его распечатали вместе с картой. Имя, фамилия, улица, дом, квартира, телефон городской, телефон мобильный. Что же…
– Женька, принеси деду Гоше киндер-сюрприз, в холодильнике есть…
– Ники… ты как? Живая? Что это было? Я все проспал?
– Тебя Танька вырубила… Ты вообще как?
– Норм.
– Ну гля тогда. – Я включила свой компьютер и загрузила фотку его спины.
Чед всмотрелся, вчитался и сорвался с места – приговаривая «вот сука», дернул в ванную, где сначала завертелся вокруг своей оси, пытаясь удостовериться, что надпись еще на месте. Ну да, для любых энергетических воздействий душ – первое лекарство. Особенно с солью и эфирными маслами. Чед знал. Да и просто помыться не повредит.
Потом, посмотрев на армейских часах дату и время, Женька начал в голос ругаться. Включил мобильник – и тот разразился сигналами пропущенных эсэмэсок и звонков.
Я пялилась на настенные часы.
Около шести. Рановато, конечно, но…
– Чед, ты в уме? В себя полностью пришел?
– А чё?
– Наших проконтролируешь? Я по делам съезжу.
– Не отмывается!
– Конечно, это же маркер. Можно потереть уайт-спиритом, жидкостью для снятия лака…
– Есть?
– Есть, но потом. Или сам. Ацетон в ванной, уайт-спирит в инструментах, в туалете за дверью.
– Так ты куда? Я с тобой.
– Ни в коем случае. Отзванивайся своим… деловым партнерам. И дверь никому не открывай. Я поговорю с Пандой.
– Ты к этому психу? Ники! Да блин! – Чед выскочил, частично намыленный, в полотенце.
– Чед. – Я посмотрела в глаза Женьке. – Чед. Так надо. Теперь я принимаю командование на себя. Ты понимаешь? Дело серьезное. Все по-взрослому. Я скоро приеду. В команде врагов есть слабое место… и это слабое место – одновременно самое сильное. Поверь.
– Ты приедешь?
– Чед… да.
Я прошлась по квартире, заново наливая силой защитные контуры. Деда Гоша мне как-то весьма одобрительно поддакнул из галошницы, даже вроде по своей инициативе пообещал присмотр за Чедом и Чашей. Я только чуть кивнула, хотя чуть раньше долго бы виляла около калошницы виртуальным хвостом. Это означало не исчезновение вежливости и благодарности, а осознание важности момента.