Выходящие из порталов воины выстраивались по отрядам, поневоле крутили головами и замирали с открытыми ртами — деяние рук бога достойно почтения. Равно как и поле величайшей битвы в истории Друмира, в комплекте с местом гибели двух богов. Так завораживают пирамиды, так лишал речи Александрийский маяк и ослепляли Висячие Сады Семирамиды.
Здесь же душу пробирало до пят, а волосы на груди седели затейливым узором. Куда там "странным местам" в сибирской тайге, с их полубезумными от старости лешими и одеревеневшими от неподвижности кикиморами…
Предполагаю, что и через десятки тысяч лет сюда будут приходить толпы паломников. Пусть даже они забудут, почему стремятся именно в этот каньон, украшенный холмом подозрительно правильной формы и заросшими остатками крепостной стены. Мол, святое место, предками завещано. Память угаснет, но традиция останется. Мекка Друмира…
Я оглядел объединенную армию союзников. Тысяч семь, не меньше! По нынешним, скудным на человеческие ресурсы временам, сила немалая. Хоть сейчас иди ровнять с землей Вашингтон, причем неважно, в какой из реальностей. Как там высчитывал майор наши боевые потенциалы? Один к двумстам? Тогда мы тянем на полуторамиллионную армию Земли. Лихо! Кстати, штабист тоже идет с нами. Обвешенный бафами и тяжелой броней, под прикрытием пары раздраженных ухорезок, и нервно трясущийся над своей видеокамерой, кустарно экранированной толстыми полосками свинца. А вдруг поможет?
Пятнадцать минут до старта рейда. В назначенную мной точку сбора продолжают прибывать союзники.
Китайцы из рабочих кланов. Сверкают дружелюбными и где-то даже заискивающими улыбками, но осматриваются по-хозяйски. Много их. А могло было быть еще больше. Однако часть бойцов занята в противостоянии с ушедшими в цифру гангстерами из "Триад". Немало их сбежало в виртуал от безжалостного социалистического правосудия. Высшая мера социальной защиты — расстрел, работает в Народной Республике "на ура".
Засел криминал крепко — благодаря деньгам, дисциплине и стайным инстинктам. Драка зреет знатная, и вполне вероятно, что и нам предстоит в ней поучаствовать. Вписаться за друга — святое дело. С оглядкой конечно, ибо политика дело грязное. У государств нет друзей, есть лишь временные союзники и сфера своих интересов. Но все же, все же…
Вообще, ближайшие десятилетия видятся мне чередой непрерывных войн. Дележ золотого наследства и установка новых пограничных столбов — есть процесс долгий и кровавый. Даже земляне умудрялись зарубаться в Столетней Войне. Четыре поколения англичан и французов яростно резали друг друга. Что уж говорить о нас, бессмертных?