– Давай! – парень обрадовался и подставил щёку.
Яна сжала ладонями его лицо, развернула к себе и чмокнула прямо в губы. Вдали послышался гулкий топот – бежала рота солдат.
– Всё, пока! – Яна схватила с асфальта сумку и накинула её на плечо.
– Ты придёшь завтра! – сказал парень.
Яна не поняла какая у него была интонация – то ли утвердительная, то ли просящая.
– Посмотрим. – Яна не оборачиваясь пошла по аллее вперёд.
– Раз-два! На месте – стой! – послышался далеко позади голос отца и топот многих ног смолк. – Ровняйсь! Смирно! Разминка окончена. Сейчас будет кросс пятнадцать километров! Готовы?
«Совсем папаша одурел. Все сегодня одурели» – решила Яна и ускорила шаг.
– Почему не слышу ответа «так точно»? – рявкнул отец.
– Так точно! – раздались нестройные запыхавшиеся голоса.
– Молодцы. Шучу. С первым апреля, орлы. Вольно! Разойтись! Шагом марш в столовую! Занятие окончено, все свободны.
* * *
В этот вечер Яна долго не могла уснуть. Обычно она засыпала сразу, как только голова касалась подушки. Часы в комнате родителей пробили двенадцать – наступило второе апреля. Через шесть часов её разбудит отец и начнётся обычная утренняя тренировка… Затем снова школа… А Яне хотелось только одного – чтобы её ещё раз назвали котёнком. Теперь она уже не сомневалась, что завтра (или уже сегодня?) после школы пойдёт сразу к гаражу спецтехники. С этой мыслью она заснула. Ей снился странный цветной сон, будто она сидит верхом на створке ворот гаража и железная дверь не больно впивается ей в джинсы, а внизу стоит этот парень, только уже в штатском, и раскачивает створку, и никого кругом нет, и светит солнце.
– Эй, дверь обломится! – кричит ему Яна.
– Всё будет нормально, ты только расслабься и держись крепче! – кричит ей снизу парень, и всё быстрее и быстрее раскачивает створку как качели.
Яна изо всех сил сжимает колени, ощущая сквозь джинсы тёплое железо и цепляется руками за тёплую ржавчину, а створка качается всё быстрее и вот уже весь мир вокруг сливается в одно радужное пятно и Яне невыразимо приятно, но в этот миг створка останавливает свой плавный полёт и начинает мелко трястись на месте – неприятно и грубо. Яна открывает глаза и видит перед собой отца, трясущего её за плечо.
– Подъём, дочка! На зарядку. Через пять минут чтоб была внизу – отец как всегда выходит из комнаты.
Яна нехотя откидывает одеяло, погружаясь в пронзительную утреннюю прохладу и быстро одевается.
В этот день после школы Яна обнаружила гараж запертым. Как бы между прочим побродив по аллее городка, она вернулась домой и засела за уроки. Уроки делать очень не хотелось. Затем она ещё раза два выходила из дому, придумывая себе разные предлоги – и каждый раз проходила вдоль по аллее мимо гаража, непривычно ощущая как замирает в груди сердце. Гараж был заперт и неприступен. То же повторилось на следующий день, и через день. Яна уже решила, что не увидит больше никогда этого солдата, и на четвёртый день не пошла после школы к гаражу, а пошла домой короткой дорогой – сразу из посёлка, где была школа, через заброшенный полигон, где ещё четыре дня назад было грязи по колено. Но к вечеру Яна всё-таки пошла прогуляться, а поскольку аллея в городке была единственным более-менее ухоженным местом, то конечно Яна пошла по ней мимо гаража. Издали она увидела, что дверь приоткрыта, и сердце её забилось. В следующую секунду Яна призадумалась – а действительно ли в гараже тот солдат, и только ли он? Ведь в гараже могут быть и механики, и вообще кто угодно.