– Не только на людях, но и вообще, – поправила я.
– Ты и вправду так думаешь? – Загадочно улыбнувшись, Ирен деликатно затянулась. После целого дня за пишущей машинкой среди ароматов реагентов мне едва не сделалось дурно от вида курящей подруги.
– Но зачем тебе все это? – спросила я, встав на пороге и глядя, как Ирен опускается обратно в кресло.
– Сегодня вечером мне нужно обстряпать кое-какое дельце. Мы очень плодотворно побеседовали с миссис Стокер. Теперь настала пора переходить к следующему этапу моего расследования.
– И что, ты вот так просто расспросила ее о крестике Уайльда и она тебя не выставила вон за дерзость?
– С чего ей меня выставлять? Я ей не дерзила.
– Слушай, у меня раскалывается голова, я страшно перепугалась, так что, может, просто расскажешь, что там у тебя сегодня произошло?
– Тогда садись и слушай. Все на удивление просто. – Ирен подняла взгляд к газовой лампе под потолком. – Мистеру Оскару Уайльду может и не понравиться то, что он от меня узнает, однако в том, что Флоренс Стокер не желает возвращать этот дурацкий крестик, нет ничего загадочного или мелодраматичного.
– Но в чем тогда дело? Почему она его не отдает?
– Да потому, что ей нечего возвращать! Она его потеряла, хотя я думаю, его у нее украли. Одним словом, она просто стесняется признаться, что так небрежно обошлась с даром святого Оскара, который должна была хранить как зеницу ока. Представь, как он расстроился бы, узнав о судьбе своего подарка. Для него это стало бы настоящим ударом. А вдруг после этого он целую неделю не сможет придумывать новые афоризмы?
– И как ты думаешь, кто украл этот крестик?
– Хотя муж Флоренс Стокер человек искусства, сама она поддерживает в доме идеальный порядок. Сильно сомневаюсь, что она потеряет даже иголку, не говоря уже о крестике, который стоит гораздо больше. Крестик относится к той категории вещей, которые любят прикарманивать слуги, надеясь, что пропажу никто не заметит.
– Значит, у тебя есть подозреваемый.
– Подозреваемая. Твоя предшественница.
– Моя предшественница? Что ты этим хочешь сказать?
– Я говорю о служанке, которая по воскресеньям подавала чай во время собраний. Полагаю, она намеренно обварила Джимми Уистлера, чтобы ее уволили побыстрее. Из дома пропала масса самых разных мелочей. Брэм Стокер считает, что во всем виноваты эльфы.
– Чего еще от него ждать. Он же ирландец.
– Я тоже, – парировала подруга. – Наполовину.
– Ирен, я вовсе не хотела тебя задеть. На самом деле ирландцы довольно… довольно…
– Милы, но их не понимают, – закончила за меня Ирен. – Знаю, ты в них души не чаешь. Особенно ты обожаешь мистера Оскара Уайльда.