– Ну помню. Так ты тот самый паренек и есть?
– Да. – Харальд уселся в седло.
– Погоди-ка минутку. Может, я тебя все-таки найму.
Харальд, не веря удаче, поднял на него глаза.
– Сезонных работников я позволить себе не могу, а вот механик – совсем другое дело. Ты во всех механизмах разбираешься?
«Скромничать сейчас не время», – решил Харальд.
– Обычно справляюсь с любой поломкой.
– У меня с полдюжины машин стоит без дела из-за нехватки деталей. Как думаешь, сможешь их починить?
– Да.
Нильсен перевел взгляд на мотоцикл.
– Если справился с этим, наверное, и мою сеялку оживишь…
– Отчего ж нет?
– Хорошо, – решительно кивнул фермер. – Беру тебя на испытательный срок.
– Спасибо, господин Нильсен!
– Завтра – воскресенье, так что приходи в понедельник в шесть утра. Мы, крестьяне, встаем рано.
– Я приду!
– Не опаздывай.
Харальд открыл регулятор, пустил пар в цилиндр и поскорей умчался, чтобы Нильсен не успел передумать.
Отъехав так, чтобы никто не услышал, он издал вопль ликования. У него есть работа! Причем интересная, не то что обслуживать покупателей в галантерее, и он нашел ее сам! Харальд преисполнился уверенности в своих силах.
«Да, в этом мире я один-одинешенек, но зато молод, силен и толков. Справлюсь с трудностями!»
Дневной свет почти угас, когда Харальд снова ехал деревней. Он едва не проглядел человека в полицейской форме, который, ступив на мостовую, махнул ему остановиться. Нажал на тормоза в последнюю минуту, выпустив из предохранительного клапана целое облако пара. В полицейском он узнал местного нациста Пера Хансена.
– Что это еще за чертовщина? – осведомился Хансен, ткнув в мотоцикл.
– Мотоцикл «нимбус» с паровым двигателем.
– По-моему, эта штука небезопасная.
«Ох и надоело объясняться с бестолковщиной, которая судит о том, в чем ничего не понимает!» – подумал Харальд, но заставил себя прямо-таки искриться вежливостью:
– Уверяю вас, господин полицейский, машина полностью безопасна. Это официальный запрос, или вы просто удовлетворяете свое любопытство?
– Ты тут не умничай, паренек. Я ведь тебя уже видал здесь, верно?
Харальд напомнил себе, что с законом ссориться не стоит. Он ведь уже провел ночь в тюрьме, и не далее как на этой неделе.
– Меня зовут Харальд Олафсен.
– Ты дружок этих евреев из замка.
Харальд тут же потерял самообладание.
– А это не вашего ума дело, с кем я дружу.
– Ого! Вот как! – отозвался Хансен с довольным видом, будто ждал именно такого ответа. – Теперь я знаю, что ты за фрукт, молодой человек, – зловредно произнес он. – Буду за тобой присматривать.
Харальд нажал на газ, ругая себя последними словами.