– Подобно сантехнику я вижу много дерьма, – и подчеркнуто уставился на записную книжку Гаммеля.
Почерк у того был стильный, под стать костюму, с размашистыми заглавными буквами, а записи – самого обычного свойства: свидание, обед, театр, мамин день рождения, «позвонить Йоргену насчет Уайлдера».
– Кто такой Йорген? – спросил Петер.
– Мой кузен, Йорген Лумпе. Мы обмениваемся книгами.
– А Уайлдер?
– Торнтон Уайлдер.
– И это…
– Американский писатель. «Мост короля Людовика Святого». Вы наверняка читали.
Это прозвучало издевкой, намеком на то, что у полицейского кишка тонка по части культуры, куда ему читать иностранные книги. Петер пропустил укол мимо ушей и вернулся к дневнику. Как он и ожидал, там имелся алфавитный список имен – с адресами, а некоторые и с телефонами. Искоса глянув на Гаммеля, он заметил, что чисто выбритые щеки того слегка зарделись. Многообещающий знак. Петер углубился в список и наугад выбрал имя.
– Хильде Бьергагер – это кто?
– Приятельница, – спокойно ответил Гаммель.
– Бертиль Брун? – попробовал еще Петер.
– Партнер по теннису, – остался невозмутимым Гаммель.
– Фред Эскилдсен?
– Мой финансовый консультант.
Прочие сыщики прекратили обыск и, чувствуя напряжение, замолчали.
– Поуль Кирке?
– Мой старый друг.
– Пребен Клаузен?
– Торговец картинами.
За все время разговора Гаммель впервые выказал что-то вроде эмоции, которую Петер трактовал скорее как вздох облегчения, чем чувство вины. С чего бы это? Может, Гаммелю показалось, что он проскочил? Касалось это торговца картинами Клаузена? Или того, кого он назвал перед ним? Может, Гаммель перевел дух потому, что Петер перешел к Клаузену?
– Поуль Кирке – старый друг?
– Вместе учились в университете.
Голос звучал ровно, но в глазах мелькнул страх. Петер глянул на Тильде, и она легонько кивнула. Значит, ей тоже реакция Гаммеля показалась подозрительной. Петер снова обратился к дневнику. Адреса Кирке там не было, но у телефонного номера имелась пометка – заглавная «Н», что-то уж очень мелко написанная.
– Что значит буква Н? – поинтересовался Петер.
– Нествед. Это его номер в Нестведе.
– А какой еще у него номер?
– Другого нет.
– Тогда зачем вам понадобилось делать пометку?
– Правду сказать, не помню, – с раздражением бросил Гаммель.
Может, так оно и есть. А с другой стороны, «Н» может означать «Ночной дозор».
– Чем он занимается? – спросил Петер.
– Летчик.
– Гражданский?
– Военный.
– Ага! – Петер предполагал, что в «Ночной дозор» входят военные, и из-за названия группы, и потому, что именно военные способны грамотно провести рекогносцировку. – На какой базе?