— Не думаешь же ты, что я позволю тебе влипнуть еще в какую-нибудь неприятность? — спросил Пьер. — Я хочу заботиться о тебе, но удобнее всего это сделать, если ты станешь моей женой.
В тот момент Вада почувствовала, что ничего не соображает и не может найти нужные слова, чтобы ему ответить.
Прошло несколько минут, прежде чем она еле слышно сказала:
— Я полагала, что ты вообще не собираешься жениться… хочешь остаться свободным.
— Именно это я себе и говорил. Я сам выбрал такой образ жизни и был очень доволен. Я действительно был счастлив.
Пьер ненадолго замолчал, потом продолжил:
— Не хочу притворяться и обманывать, будто в моей жизни не было женщин, но никогда прежде, пока не встретил тебя, у меня не возникало желания жениться. Это правда.
— Ты… в этом уверен? — Вада от волнения растягивала слова.
— Больше, чем когда бы то ни было. Поэтому я хотел, чтобы мы лучше узнали друг друга, все обдумали и не торопились, но время, которое я на это отвел, уже прошло.
Он умолк, и, когда снова начал говорит!, его руки сжались в кулаки.
— Никогда не думал, что буду так страдать, как сегодня вечером, когда узнал, куда ты попала и что с тобой могло случиться. Мне казалось, прошла целая вечность, пока я добрался от «Солей д'Ор» до Лесного проспекта.
Голос Пьера звучал совсем низко, когда он заговорил вновь:
— В тот момент я понял, что ты значишь в моей жизни. Ты для меня — все и должна принадлежать мне. Я хочу заботиться о тебе, оберегать тебя и любить!
Он почувствовал, как Вада дрожит от сказанных им слов.
— Я не собирался говорить тебе это сегодня, мое сокровище. Завтра мы все тщательно обдумаем и обсудим. А сейчас ложись спать и помни только об одном: ты моя, и я тебя боготворю.
Говоря это, Пьер нежно держал пальцами подбородок девушки, затем его губы легко коснулись ее губ. Поцелуй был властным, требовательным, но она ощутила в нем еще и преданность, — будто Пьер отдавал ей не только свое сердце, но и душу. Он почувствовал ответную реакцию ее губ.
Ваду переполняло чувство благодарности, оттого что Пьер любит ее так же, как и она его.
Эта любовь соединила их в единое целое и вышла за пределы плоти. Она стала частью чудесного и духовного таинства — музыкой, поэзией, всем прекрасным, что есть на свете.
— Я люблю тебя! — Голос Пьера прозвучал словно откуда-то из глубины. — Когда ты станешь моей женой, то поймешь, как велико мое чувство.
Экипаж остановился, Вада испытала приступ почти физической боли, когда поняла, что они уже подъехали к отелю.
Швейцар быстро вышел им навстречу и открыл дверцу экипажа.