Трясущимися пальцами Зак откинул со лба прядь волос. Великий боже, какая же она непревзойденная актриса! Но эта сцена ей не удалась. Или что? Неужели она действительно ни о чем не подозревала, а все было подстроено ее хитрой невесткой, стремящейся во что бы то ни стало избавиться от нее.
Поразмышляв над этим, Зак отверг эту мысль. Если бы Шона была невиновна, она приложила бы больше усилий к тому, чтобы защититься от обвинений, не пошла бы на поводу у брата, требующего вступления в брак. Она ведь всего лишь женщина, а все женщины одинаковы. Нужно выбросить ее из головы. Не родилась еще та, которую невозможно забыть.
Захлопнув дверцу в свое сердце и разум, Зак стал смотреть на суровое море, думая о дочери.
Когда следующим утром Шона вышла из комнаты, чувствовала она себя так, будто родилась заново. От прежней невинной Шоны Маккензи почти ничего не осталось. Теперь она испытывала лишь ярость, порожденную жаждой мести.
Ее бросили одну посреди осколков собственной жизни. Детство закончилось. Отчий дом и сокровенные мечты обратились в прах в то мгновение, когда корабль Захарии Фитцджеральда встал на якоре в бухте Санта-Марии.
Успокоившись, она еще раз перечитала записку. Инстинкт подсказывал: Энтони также приложил руку к произошедшему и каким-то образом обманул ее. Тем не менее обманщиком в ее глазах продолжал оставаться Зак, решившийся, как он думал, на фальшивую церемонию бракосочетания. Бросая ее на произвол судьбы, он и не догадывался, что Томас действительно священник. Зак дорого заплатит за это.
Шона спокойно сняла с себя ночную сорочку. Одевшись и завязав волосы в тугой узел на затылке, она отправилась на поиски брата. Бесшумно спускаясь по лестнице, поразилась царящей в доме тишине, зловещей, выжидающей тишине, предвестнице скорого урагана. Шона нашла Энтони на террасе, он пил кофе с Томасом.
При виде кузины Томас вскочил, на его лице замерло подавленное пристыженное выражение.
— Шона! Что я могу сказать?
— Ничего, Томас, — холодно ответила она. — Зак оставил мне записку, в которой сообщил, что наш брак фальшивка, бросил меня и ускользнул посреди ночи, точно вор.
— Мне бесконечно жаль.
— Рада это слышать. Не могу понять, отчего это он решил, будто ты бродячий актер? — Она перевела взгляд на брата. — А ты что скажешь, Энтони? Тебе тоже жаль? Подозреваю, ты принял в этом деле участие. Жду объяснений. Видимо, мне еще многое предстоит узнать, поэтому настаиваю, чтобы ты поведал историю целиком.
Посмотрев на сестру, Энтони буднично пожал плечами.
— Я так и сделаю. В одном не сомневайся: ваш брак не фальшивка. — И он рассказал о вероломстве Зака, пьяном священнике, который должен был совершить обряд бракосочетания, не имея на то прав, о том, как все это стало известно ему и как он подменил мнимого священника на Томаса. — Я сожалею лишь о том, что снял охрану с корабля Фитцджеральда, позволив ему ускользнуть.