– Я бы не желал, чтобы вы им стали. – Генсек смеялся. – Вот мы с Микояном всерьез хотели быть священниками, однако нас выгнали. До сих пор не могу понять – почему.
В другой раз Сталин поинтересовался:
– Вам хоть как-то помогает религиозное образование?
– Полностью бесполезных знаний не бывает, – осторожно ответил Александр Василевский. – Кое-что из того, чему меня научили в семинарии, мне помогает в военной жизни.
– Лучше всего священников учат понимать людей, – размышлял Сталин.
Однажды он сказал Василевскому, что его отец тоже был священником.
– Когда вы в последний раз видели своих родителей? – неожиданно поинтересовался вождь.
– Я отрекся от них, – объяснил генерал. Он решил, что Сталин его проверяет. – Мой отец – священник, товарищ Сталин.
– Он у вас контрреволюционер?
– Нет, товарищ Сталин. Он верит в Бога, как положено священнику, но он не контрреволюционер.
– Когда на фронте станет чуть поспокойнее, думаю, вам стоит взять самолет, навестить ваших родителей и попросить у них прощения.
Сталин ни о чем не забывал. Не забыл он и об отце Василевского.
– Вы все-таки слетали к своим родителям, чтобы попросить у них благословения? – спросил он Василевского.
– Да, товарищ Сталин, – ответил начальник Генштаба.
– Пройдет очень много времени, прежде чем вы сумеете вернуть мне долг.
С этими словами Иосиф Виссарионович открыл сейф и достал какие-то бумаги. Это были квитанции денежных переводов. Оказалось, что Сталин всю войну посылал деньги родителям Василевского. Александр Михайлович был поражен и тронут. Он горячо поблагодарил вождя.
Но сейчас главным делом генерала Василевского был Сталинград.
Два тирана, одержимые идеями мессианства, готовили свои народы к победе. «Будет и на нашей улице праздник…» – намекнул Сталин в своей речи 7 ноября 1942 года. Адольф Гитлер на следующий день хвалился перед своим народом: «Я хотел выйти к берегам Волги не где-нибудь, а именно в этом городе. По воле судьбы он носит имя самого Сталина. Я хотел захватить его, и вот сейчас он практически в наших руках!»
Маленький уголок в эти дни буквально дрожал и вибрировал от напряжения. Больше всего Сталина пугало, что немцы догадаются о его планах. 11 ноября он засомневался: хватит ли самолетов? Через два дня, 13-го, фон Паулюс предпринял последнюю попытку выбить Чуйкова с клочка земли в пятьдесят метров глубиной. Жуков и Василевский вылетели в Москву на последний инструктаж. «По тому, как Сталин курил трубку, приглаживал усы и ни разу нас не прервал, нам стало ясно, что он доволен подготовкой к операции», – писал Георгий Жуков.