– Действительно, у них стальные сердца, – сказал Рузвельт.
Потом Сталин протянул меч Ворошилову. Маршал неловко принял подарок и уронил его на пол. Послышался громкий лязг. Отважный кавалерист, сотни раз бросавшийся в атаку, размахивая шашкой, ухитрился внести элемент фарса в одно из самых торжественных событий карьеры Сталина как международного лидера. Его ангельски-розовые щеки покраснели и стали пунцово-алыми. Он неловко нагнулся и поднял меч. Верховный, как заметил Хью Ланги, раздраженно нахмурился, затем холодно улыбнулся. Лейтенант НКВД унес меч, держа его перед собой на вытянутых руках.
Сталин, должно быть, приказал Ворошилову извиниться. Климент Ефремович догнал Черчилля и подозвал Ланги, чтобы тот переводил. Все еще красный от смущения, он пробормотал слова извинения. Потом, словно собравшись с духом, внезапно пожелал Черчиллю счастливого дня рождения, который был завтра.
– Желаю вам прожить еще сто лет и сохранить задор и бодрость, – сказал маршал Ворошилов.
Черчилль поблагодарил за поздравление и прошептал Ланги:
– Не слишком ли рано он поздравляет? Не иначе как набивается на приглашение.
Затем лидеры Большой тройки вышли наружу. Там были сделаны знаменитые фотографии, которые знают во всем мире.
После короткого перерыва участники конференции собрались за круглым столом на следующее заседание. Сталин, как всегда, постарался прийти последним. Американцы и британцы уже расселись и приготовились к работе. Зоя Зарубина, дежурившая снаружи, получила какое-то задание и вбежала в дом. Бегом спускаясь по лестнице, она впопыхах врезалась в чье-то плечо. К своему ужасу, девушка обнаружила, что столкнулась с самим Сталиным. «Я замерла и стала по стойке смирно, – вспоминала она. – Я боялась, что меня расстреляют на месте». Сталин никак не отреагировал на неожиданную встречу. Он и Молотов молча прошли мимо. Ворошилов же, всегда относившийся к молодежи с добротой, ласково потрепал ее по руке и сказал:
– Все в порядке, девочка, все в порядке.
Сталин постоянно курил и рисовал красным карандашом в блокноте волчьи головы. Он всегда сохранял полное хладнокровие, редко жестикулировал и еще реже советовался с Молотовым и Ворошиловым. Верховный главнокомандующий продолжал давить на Черчилля и требовать скорейшего открытия Второго фронта.
– Британцы по-настоящему верят в операцию «Оверлорд» или они говорят это только для того, чтобы успокоить русских? – как-то поинтересовался Верховный. Когда ему сказали, что союзники еще не решили, кто будет командовать операцией, вождь проворчал: – Тогда из всех этих операций ничего не получится. Советский Союз попробовал совместное управление и понял, что оно неэффективно. Решения всегда должен принимать один человек.