– Вы кого-то ищете? – услышала я нежный голос откуда-то из дальнего угла коровника.
Всматриваясь в даль, я произнесла:
– Мне Вера нужна. Мужчина, который меня впустил, сказал, что она здесь.
– Это Павел. Мой муж. Вы из общества? Что-то я вас не припомню, – произнесла женщина средних лет, выходя в центр коровника.
– Вы Вера? – недоверчиво спросила я.
– Совершенно верно. Вы, наверное, из новеньких? – предположила она.
– Вера Гроздева? – все еще сомневаясь, уточнила я.
– Суханова. Гроздевой я была в девичестве. Меня давно уже так никто не зовет, – засмеялась женщина.
Я находилась в недоумении. И Сагателян, и Тамара Степановна, и Кирилл Абаласов описывали Веру совершенно иначе. Та Вера, что стояла передо мной, была худощавой, длинноволосой блондинкой. С приятным голосом и манерами. И ни тебе пышных форм, ни стрижки «паж», ни свекольного оттенка. Да и «бабой» эту приятную женщину назвать никто бы не решился. А возраст я бы определила даже старше тех лет, которые, согласно элементарным подсчетам, успела прожить Вера. Полтинничек. А Тамара Степановна утверждала, что спутница Захарова моложе его на добрых десять лет. Что-то тут не так. Я еще допустила бы, что захаровская Вера и моя Вера – один и тот же человек, если бы все утверждали, что волосы у той длинные и светлые, а я застала бы ее с короткой стрижкой цвета «баклажан». Но чтобы наоборот? Невозможно за каких-то четыре-пять часов отрастить косы до плеч да еще смыть с них свекольный оттенок так, чтобы и следа не осталось. Да и все остальное разительно отличалось от описания очевидцев. Вывод напрашивается один: Вера, которая встречалась с химиком, – подставное лицо. Но как это возможно? Как Захаров мог не заметить разницы?
– Простите, с вами все в порядке? – обеспокоенный голос Веры вывел меня из задумчивости.
– Что? Да, да. Все в порядке, не беспокойтесь, – поспешно произнесла я и спросила, чтобы прервать неловкое молчание: – Скажите, что это за общество, о котором говорили вы и ваш муж?
– А вы не знаете? – удивилась Вера. – Так вы, значит, по другому вопросу?
– Неважно. Это мы обсудим потом. Пожалуйста, расскажите мне об обществе, – попросила я, не в силах говорить сейчас об истинной цели своего визита. Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями, так я была разочарована очередной неудачей.
– О, ничего особенного, – смущаясь, как девочка, произнесла Вера. – Как вы успели заметить, населенный пункт у нас маленький. А контингент в основном зажиточный. Все друг у друга на виду. Но в самом селе мало кто живет. В основном на выходные приезжают. А мы с мужем тут постоянно. Он-то еще выбирается в город по делам фирмы, а я безвылазно здесь. А как иначе? У нас ведь трое ребятишек. Их накормить, обстирать нужно. На это время уходит. Вот я и ушла с работы. Теперь из всех развлечений – телевизор да поездка в театр три раза в год. Вот я и придумала создать общество «Откровенный разговор». Действует оно по принципу работы психоаналитика. Член общества приходит для откровенного разговора и точно знает, что дальше той комнаты, в которой он откровенничает, его рассказ не пойдет. Только вот мы еще раз в неделю собираемся все вместе, чтобы поделиться своими огорчениями, переживаниями, страхами и тому подобными женскими волнениями. Задумывала я это, чтобы просто отвлечься, но, неожиданно для меня самой, общество обрело такую популярность, что ко мне даже из города женщины приезжают, душу излить. Вот и про вас я подумала, что вы переживаниями своими поделиться хотите.