ему в ухо. Она тоже играла - и смущение и возбуждение. По-настоящему ее глаза
зажигали только деньги.
- Теперь я буду звонить тебе к-каждый день! – пообещал он, стаскивая с нее трусики до
колен и оглаживая бедра, чуть пощипывая их, как она любила. – А завтра пойдем по
магазинам, заглянем в автосалон, я уже присмотрел для тебя подарок. Только будь со мной
ласковой, Крис. А я буду очень-очень щедрым.
Девушка потерлась о него пышной грудью, поерзала на коленях, преданно заглянула в
глаза. Вот теперь у нее во взгляде было вожделение. Удивительно, семья ее сейчас далеко
не бедствовала, однако ей все было мало.
Его тело, изголодавшееся по женщинам, начало просыпаться.
- Кстати, - шепнул он ей на ухо, спуская узкие лямки платья с плеч и обнажая грудь, - мое
извинение лежит в кармане моих брюк. Когда снимешь их, сможешь на него
полюбоваться. А в спальне, если с первого раза не простишь, найдется еще парочка.
Глава 5
Ангелина
Тягучая жара, ленивый ветерок, чуть стелющийся по полу и целующий босые ноги, плеск
воды в фонтане. Много сладких фруктов, служанки, ловящие каждое пожелание. Тонкие
восточные наряды, которыми забит гардероб – хоть весь день примеряй. Купальня, в
которой тебя готовы отскрести до совершенства. Открытый личный бассейн с прохладной
водой и выстеленным белым песком дном, где можно плавать до бесконечности, слушая
пение пестрых и ярких птиц, или сидеть на траве рядом, загорая.
Не хочешь на траве – принесут софу с изогнутыми ножками и шелковой обивкой. И если
захочешь, занесут обратно в покои, прямо на ней. Лучше, чем лучший курорт.
Каждый день к завтраку – неизменные украшения. Теперь это не просто золото. Теперь это
произведения искусства, каждое из которых сделало бы честь любой королевской
сокровищнице, и которое так и хочется рассмотреть и потрогать.
Только смирись, принцесса.
Бассейн и купальня надоели на второй день, солнце и загар уже не радовали, а служанок
она старалась вызывать как можно реже. Дары отправлялись туда, куда и раньше – за окно.
В куче, когда их было слишком много, они казались тем, чем были по сути – просто
блестящим металлом.
В Ангелине росло тяжелое, гневное раздражение. Она уже очень давно не сердилась, все
эмоции уходили на заботу о семье. Но сейчас, будучи лишенной какого-либо физического
и умственного труда - у этих дикарей даже книг не было, не считать же таковыми
полуистлевшие и высушенные старинные фолианты, запертая в этом роскошном дворце,
она не находила выхода своей энергии.
И еще этот…Владыка. Заходил к ней, как к себе домой, то на завтрак, то на обед,