Не менее категоричным в своих оценках, естественно, был и капитан 1-го ранга Баранов, который в рапорте на имя управляющего Морским министерством писал следующее: «Один из бывших моих подчинённых офицеров и затем поступивший состоять при генерал-адъютанте Попове написал в газетах пасквиль, марающий честь дел Черноморского флота, и в особенности мою и судов, которыми я командовал. Не желая допускать мысли о солидарности поступка с действиями против меня главных лиц морского ведомства, не желая верить, что статья г. Рожественского есть ответ морского Министерства на мою статью, напечатанную в „Голосе“, в которой я доказывал… что большинство русских броненосцев суть лишь оправдательные документы к ассигнованиям на флот государственных сумм, я подал рапорт… прося в защиту правды и чести назначить судебное разбирательство дел, оклеветанных г. Рожественским…»
Как видно, бывший командир «Весты» расценивал публикацию Рожественского как выступление продажного карьериста, чувствующего за своей спиной надёжную поддержку высших руководителей Морского министерства. Действительно, назначенное управляющим министерством вице-адмиралом Лесовским следствие не нашло в статье Рожественского клеветы, и Баранову было предложено искать удовлетворение через гражданский суд. Здесь Баранов, известный своей решительностью и самостоятельностью, не выдержал и в докладной записке опять же управляющему Морским министерством перечислил все обиды со стороны высшего начальства, начиная с игнорирования боевых заслуг его подчинённых и кончая отказом реабилитировать его честное имя. Помимо этого он ещё и раскритиковал деятельность самого министерства в ходе войны, допустив при этом такие выражения, которые были признаны «неуместными». Короче, Баранов выдал всё, что думал, особо не стесняясь в выражениях! Разумеется, он прекрасно понимал, что этого ему никто не простит, а потому, предупреждая действия адмиралитета, в заключение своего послания просил Лесовского доложить императору «… всемилостивейше разрешить ему снять морской мундир, продолжая носить который он может только продолжать вредить людям, которых имел честь водить не к бесславию русского флота».
За это Баранов был предан суду, теперь уже за резкие выражения своей записки, признанные оскорбительными для начальства. Последнее и было доказано на состоявшемся в Кронштадте суде, который в итоге закончился для Баранова отставлением от службы, одновременно его лишили и флигель-адъютантских вензелей. В то же время во время судебного заседания Баранов блестяще реабилитировал себя от обвинений в присвоении незаслуженной славы, а само слушание дела наглядно выявило всю закулисную сторону интриги, что было особенно неприятным и для Попова, и для Рожественского.