– Правда, Петя, расскажи, что тебе удалось узнать по этому делу. Мы же с тобой вместе работаем, а ты все держишь в тайне. – Упрекнула Надя мужа. Грыжин разлил коньяк в два стакана, потом подумал и немного отлил Наде:
– Поддержи мужиков Надюха. Ты наша вдохновительница. Вот смотрю я на тебя, и от твоей красоты мне светлее.
– Спасибо, дядя Ваня. Не люблю я ваш коньяк, но после таких слов отказываться грех. Подождите, закусить организую. – Улыбнулась Надя и убежала на кухню.
– Ты, что, кобель поганый, опять за свое? – Тихо спросил генерал, когда Надя вышла.
– Да, ладно, Иван Григорьевич, все нормально, не беспокойся. – Не очень уверенным тоном, ответил подполковник.
– Гляди у меня, а то не посчитаюсь, что ты мой начальник, портки сниму и жопу ремнем по первое число отделаю. Рука у меня пока в силе, а генералу, ты вшивый подполковник, подчинишься. – Шутливо пригрозил Иван Григорьевич, но посмотрел, при этом, на Ерожина весьма выразительно.
«Вот и расследовали бы вдвоем с Надей это дело, раз такие проницательные оба» Подумал Ерожин, но ответить ничего не успел. Жена с бутербродами вернулась в кабинет.
– Выкладывай. – Приказал генерал, после того, как армянского коньяка и бутербродов не стало.
– Картинка такая. За день до убийства Кирилл Андреевич гуляет на своей дачке с друзьями. В стельку, в отличии от других не напивается, но девушку, с которой лег спать, на утро не узнает. – Начал Ерожин.
– А сколько годков было нашей жертве? – Перебил Грыжин.
– Кириллу Андреевичу Понтелееву пол года назад исполнилось шестьдесят три. – Без тени улыбки, сообщил сыщик.
– Боевой дедок. – Покачал головой генерал.
– Теперь я понимаю, что меня ждет в будущем. – Не без грусти заметила Надя.
– Вы намерены слушать, или будем пророчествовать? – Разозлился директор сыскного бюро.
– Молчим, молчим. – Хором пообещали генерал и Надя. Петр Григорьевич продолжил:
– На другой день, после пирушки, Кирилл Андреевич узнает, что его брат скончался. Каким образом он узнал о смерти академика, я до сих пор понять не могу. В семь часов утра к нему заходит приятель и ищет чем опохмелиться. Понтелеев в Москву не собирается и о смерти брата пока не знает. В восемь он срывается и летит в городскую квартиру. Мобильный телефон у него разряжен. Выходит, что получить информацию по телефону он возможности не имел. Не могу сообразить, кто и как ему сообщил.
– Погоди, Петро, во сколько наш боевой дедок по-твоему, узнал о смерти академика? – Остановил рассказчика Грыжин.
– Точно до минуты сказать не могу, но где-то в районе восьми. – Ответил сыщик.