Конфликт, который разворачивается на наших глазах, является одновременно религиозным и геополитическим. Суннитский блок, состоящий из Саудовской Аравии, стран Персидского залива и в некоторой степени Египта с Турцией, противостоит блоку во главе с шиитским Ираном, который поддерживает Башара аль-Асада в Сирии, власть Нури аль-Малики в Центральном и Южном Ираке, ополченцев «Хезболлы» в Ливане и ХАМАС в секторе Газа. Суннитский блок спонсирует восстание в Сирии против Асада и мятежи в Ираке против Малики; чтобы нарушить внутреннюю легитимность региональных конкурентов, Иран, стремящийся к региональному господству, использует «негосударственных агентов», которые связаны с Тегераном идеологически.
Участники конфликта, разумеется, ищут поддержки извне – в особенности ждут помощи от России и США, буквально мечась между ними. Цели России выглядят в значительной степени стратегическими: как минимум предотвратить проникновение сирийских и иракских джихадистов на свои мусульманские территории, а в глобальном масштабе – укрепить собственные позиции в отношении США (и нивелировать последствия войны 1973 года, описанные выше). Америка же громогласно осуждает Асада по моральным соображениям – и вполне обоснованно, однако ее основными противниками являются «Аль-Каида» и прочие ультраэкстремистские группировки, которым Соединенные Штаты противостоят стратегически. Ни Россия, ни США пока не определились, сотрудничать ли им или дипломатически соперничать, хотя события на Украине способны разрешить эту амбивалентность и возродить напряженные отношения времен холодной войны. На Ирак претендует сразу несколько «групп влияния» – это Иран, Запад и различные реваншистские движения суннитов; такое уже не раз бывало в его долгой истории, просто пьесу разыгрывают новые актеры.
После горького опыта американского вмешательства – и в условиях, столь неблагоприятных для плюрализма, – велик соблазн предоставить событиям идти своим чередом и сосредоточиться на работе с государствами-преемниками. Но проблема в том, что сразу несколько потенциальных преемников объявили Америку и вестфальский миропорядок своими непримиримыми врагами.
В эпоху террористов-смертников и распространения оружия массового уничтожения развитие панрегиональных религиозных конфликтов следует трактовать как угрозу мировой стабильности; противодействие этой угрозе требует согласованных действий всех заинтересованных сторон и выработки приемлемого для всех определения, по крайней мере, регионального порядка. Если порядок не будет установлен, обширные территории могут оказаться во власти анархии и экстремизма, неумолимо проникающих в другие регионы. Именно поэтому насущным является формирование нового регионального порядка; это – задача Америки и прочих стран, обладающих глобальным видением.