Для начала я сделал пантакль – на черной тряпице, размером с развернутую газету «Правда», я начертил мелом пятиконечную звезду, которую заключил в тороид. В самой звезде изобразил козлячью бородатую и ушастую мордень – то бишь самого Бафомета, князя Ада. Внутри центрального круга, в межлучьях пентаграммы – в промежутке между рогами и ушами Бафомета, – я написал латинскими буквами имя SAMAEL – Ангел Смерти, или, по другой версии, Ангел Загробного Суда, то есть сам сатана. А на противоположенной стороне Печати Мендеса, словом, перепрыгивающим через козлиную бороду, имя – LILITH – имя первой жены Адама, отвергнутой им и ставшей после того наперсницей дьявола и злым демоном – Духом Ночи и повелительницей долины Содом в его вотчине – Зазеркалье, где дьявол играет роль Бога. Внутри же тороида, над каждым лучом пятиконечной звезды, я вписал магические руны и там же, над именем Ангела Смерти, вписал свое имя – NIKOLAY, в нижней же его части, в качестве своей конечной цели имя своей возлюбленной – SOFIA. Затем пантакль постелил посреди комнаты как раз напротив зеркала шифоньера.
Далее я принес из кухни самое большое блюдо, какое только смог найти. Затем из ящика стола вытащил все остальные, приготовленные мной заранее причиндалы для моего оккультного действа: железную диадему, комплект церковных свечей, тюбик алой масляной краски, кисточку, тетрадку, кусок воска, красную шерстяную нитку с иголкой и пять маленьких бронзовых подсвечников, предназначенных для небольших, узких церковных свечей. Из другого ящика я достал завернутый в тряпицу старинный кинжал для магических действий – атаме.
Все остальные предметы предстоящего ритуала, в том числе чистый носовой платок и шматок ваты, уже находились на столе. Подсвечники я расставил в вершинах звезды на пантакле, установил в них свечи и зажег их, после чего потушил люстру, погрузив комнату в мерцающий свет свечей. Они почему-то горели неровно, с сухим треском, выпуская извивающиеся, как змеи, столбики черного удушливого дыма. Может быть, в другой раз я бы этого не почувствовал, но моему ритуалу предшествовал шестидневный пост, как и было указано в «Служебнике дьявола», посему все мои чувства – и обоняние, и осязание, и слух, и все остальные – были предельно обострены.
Затем кисточкой по наружному контуру блюда я стал вписывать все буквы русского алфавита. Потом из воска вылепил рогатый и копытистый вольт дьявола. На его груди я выцарапал иглой, раскаленной в пламени свечи, имя LUCIFER – Светоносный. Затем окропил восковое тельце Люцифера, но, конечно, не святой водой, а козлиной мочой, вызвав в голове легкое головокружение от распространившегося в помещении смрада. Тем самым я произвел как бы крещение вольта, только сатанинским образом. Потом положил его на середину тарелки, которую, в свою очередь, поместил в центр пентаграммы.