– Однако есть определенные «но» в этой системе, вызывающие сомнение. К примеру, слишком подозрительно, когда все украденные собаки обитают в одном и том же районе, рано или поздно на это обратят внимание. Поэтому я предполагаю, что и парикмахер, и детектив наладили контакты с другими коллегами, которые тоже поставляют им сведения. Не исключено, что мы столкнулись с настоящей преступной сетью, охватывающей весь город.
Руками, перепачканными в картофельном крахмале, он достал сигарету и закурил.
– Что вы делаете? Пока мы готовим, курить категорически запрещено!
– Я думал, мы кончили.
– Кончили? Уже восьмой час, а нам нужно еще нарезать зелень для салата, приготовить соус для его заправки и фрукты для десерта…
– Я по-прежнему считаю, что все связанное с едой – слишком сложная штука.
– Нарежьте-ка лучше салат, только не очень крупно.
– Ваша гипотеза мне очень нравится, Петра, ведь, если мы действительно имеем дело с широкой мошеннической сетью, распространяющейся на весь город, это объясняет наличие у Лусены крупных сумм.
– Ну конечно, он набил карманы, воруя собак! Удалите семена у помидоров.
– А мотив? Какой мотив был у его убийц?
– Мотив – деньги, в этом нет сомнения. Сейчас нам пока не важно, как складывались обстоятельства. Допустим, Лусена требовал большего процента и угрожал выдать их, если они ему откажут. Или обманом присвоил себе часть денег. Или собирался отделиться и действовать самостоятельно, что ставило под угрозу безопасность их дела, если бы его поймали. Или же просто-напросто запустил руку в кассу Rescat Dog, воспользовавшись беспечностью сообщников. Это абсолютно все равно, в любом случае они хотели припугнуть его либо наказать, но перестарались. Если бы они с самого начала собирались прикончить его, то всадили бы в него пулю или, при отсутствии огнестрельного оружия, нанесли бы один точный удар по затылку бейсбольной битой.
Гарсон внимательно разглядывал зажатый в ладони помидор, словно Гамлет череп.
– Да, инспектор, вы молодчина. И не просто молодчина – умница.
– Спасибо. Я как мольеровские женщины: и рыбу могу запечь, и любовный сонет сочинить. На все руки мастерица, вот только преступников никак не поймаю.
– Смейтесь, а я знаю, что говорю.
– Ладно, Гарсон, вернемся к кулинарным делам. Вы совершенно не следите за тем, что мы делаем. Так вы никогда не научитесь.
– Ничего подобного! Сегодня я узнал одну очень важную вещь под названием глоток кулинара. Как, вы достаточно вдохновились? Может, опрокинем еще по стаканчику, чтобы муза от нас не отвернулась?
Я засмеялась. Бесподобный Гарсон, он радовался от всей души. В свои пятьдесят с гаком он начинал нечто похожее на новую жизнь: устраивал новоселье, познавал радости беспечной любви и убеждался, что способен в целом оценить достоинства женщин. Я пила налитое мне виски и наблюдала, как он сражается со скользкой редиской.