– Бывшего полковника, – спокойно поправил Кратов, – риарайга Нарданда.
– Разумеется, – кивнул Кьеллом Лгоумаа. – Что, однако же, нисколько не умаляет…
– Но мы здесь по иному поводу, – без церемоний перебил его Кратов. – Возможно, следует обсудить, в каком облике вы предстанете перед глазами и мониторами армейских спецслужб.
– Вижу, у вас есть предложения, – заметила Дези с самым невинным выражением лица.
– Я слышал о ваших удивительных достоинствах, – сказал Кьеллом Лгоумаа. – Признаться, я не слишком-то верю в паранормальные способности…
– Оговоримся сразу, – строго промолвила Дези. – Не ищите во мне ничего паранормального. Как и ненормального, кстати. Все, на что я способна, не выходит за пределы естественнонаучной парадигмы. Впрочем, я не готова с места в карьер прочесть вам лекцию, а у вас нет времени ее слушать.
По лицу эхайна можно было понять, что он считает иначе, но скрепя сердце вынужден воздержаться от протестов. Дези с легкостью ухватила его эмоциональный посыл и поспешила обнадежить:
– Может быть, в другой, более подходящий момент.
– Что вы скажете насчет этого типажа? – спросил Кьеллом Лгоумаа и развернул перед ней небольшую, неважного качества графию.
– Вы желаете, чтобы этот почтенный яннарр был сегодня рядом с вами? – помолчав, спросила Дези.
– Почел бы за высшую честь. Если вы в состоянии сделать поправку лет на двадцать…
– Нет, – твердо сказала Дези. – Не желала бы вас разочаровывать, но с этим я определенно не справлюсь.
Кьеллом Лгоумаа молча кивнул и, ни единым знаком не выказав разочарования, удалился.
Выждав, пока за ним затворится дверь, Кратов осведомился с веселым недоумением:
– Что происходит, Дези? Вы уклонились от такого бенефиса! Не похоже на вас.
– А вы не догадались? – удивилась та. – Это же его отец!
– Отчего же, – возразил Кратов. – Он сам мне об этом сказал. Более того, мы прекрасно знакомы!
Взгляд женщины был красноречивее всяких слов. Давненько на него не взирали как на идиота.
– Что я сделал не так на сей раз? – спросил Кратов безнадежным голосом.
– Теперь поставьте себя на его место, – с упреком промолвила Дези. – Вы лезете к черту в пасть, а рядом с вами – близкий вам человек. Может быть, самый близкий. Единственный, кого вы по-настоящему любите. Тот, кому здесь совершенно не место. Предположим, что каким-то чудом, на уровне рационализации, вам удалось убедить себя, что это фантом, ряженый, кто угодно… внешне неотличимый от того, кто вам дорог. Поймите, Кратов: это всего лишь иллюзия психологической защиты. Подобному опыту невозможно противодействовать! Вы испытываете невыносимый эмоциональный диссонанс. Конфликт между фальшью восприятия и реальностью чувств разрывает вам сердце. Так о чем вы станете думать в такую минуту? О смертельно опасной игре, в которую ввязались помимо воли? Или о том обмане, в который невыносимо желаете поверить? И, позвольте спросить, какой от вас в эту решительную минуту будет толк?