Верон поддерживал Айдану, у которой по лицу текли слезы. Она даже не ощущала их. Когда лошади скрылись за поворотом, то и Верон не выдержал. Одинокая слеза скатилась по его щеке и скрылась в усах. Он отдал свою дочь, как же больно расставаться, он думал, его малышки всегда будут рядом. И зачем только дети вырастают. Он вспомнил, как Шаяна сидела на его коленях, а он читал ей книгу. Она часто засыпала на его руках. Он гладил ее по волосам. Нет, Верону до сих пор не нравилась вся это история. На миг, он захотел броситься за ней, и снять ее с лошади. Лучше бы она вышла замуж за городского и жила поблизости. Если его жена ошиблась, то они своими руками сломали жизнь дочери!
По дороге ехали путники. Юноша беззаботно поднял на них взгляд и сердце его в ту же секунду окаменело. За спиной самого мощного сидела его любовь. Та, которая, так и не признала в нем кого-то больше чем друга. Ее лицо было таким печальным, что руки его в гневе затряслись. По городу ходили слухи, что Шаяну выдадут замуж за чужака. Особенно мерзкая Желан, которая ненавидела Шаяну, радовалась этому. Резко в глазах парня все потемнело, он прислонился к стене дома, чтобы не упасть.
- Мы встретимся снова! - сказал он.
Лун вез двоих человек на своей спине. Его новая хозяйка была ничего. Сначала он почувствовал исходящий от нее страх, но потом, она уже вовсю гладила его по носу, давала яблоки и его любимые морковки. Так что, он не жаловался на дополнительную тяжесть. Да и хозяин хорошо относился к девушке, уж Лун то, в этих вещах разбирался, Да была у него однажды такая хорошенькая кобылка...
Ветер ушел в себя, хоть он и обещал Айдане, что все будет хорошо, одна вещь волновала его. Какая-то посторонняя сила. Угроза исходила от девушки или из-за девушки... Кто-то пытался нащупать их, следовал за ними. Надо укрыть Шаяну своей силой. Замести следы. Хотя аура Шаяны была такой яркой, что он не знал, получится ли у него. Ветер не был простаком, он понял, кто-то ищет ее...
Небо взирала на людей со своих высот. Оно знало все людские страсти, пороки, желания. Оно соединяло и разъединяло, проверяло, посылая испытания. Радовалось, когда люди проходили их с честью, показав свою силу, доброту, щедрость. Каждому было уготовлено свое.
Это была моя первая ночная стоянка. Мы разбили лагерь в лесу. Гред развел костер. Я куталась в одеяло и слушала треск костра. Маленькие искры отделялись от него и взлетали ввысь. Огонь имел свою силу. На душе было неспокойно. Как там мама? Плачет ли? Как отец и Ронита? Я знала, Ронита очень ранимая, мне захотелось поговорить с ней. Я чувствовала себя неуютно. Ночь спустилась на землю, и мне стало не по себе. Спутники показались чужаками, и сам Каран выглядел устрашающе. Он не улыбался. На его лице играли отблески от костра. Когда он поднимал на меня свои глаза, то пронзал меня странным взглядом. Он был частью ночи, сливался с ней. Это была его стихия. Ветер сидел в стороне от нас и что-то уверенно бормотал себе под нос, скрестив пальцы в странном знаке.