Затем началось самое интересное. К дому стали подкрадываться омоновцы. Они приехали на двух автобусах, совершенно беззвучно. Люди в масках, касках и бронежилетах подобрались вплотную к дому, что было прекрасно видно в подзорную трубу ночного видения.
Наконец кто-то из начальства решился и отдал приказ. И сразу же дом оказался освещенным прожекторами и громкоговоритель заголосил:
— Внимание! Дом окружен! Мы предлагаем всем сложить оружие и выйти наружу с поднятыми руками!..
— Слушай! В чем дело!? — воскликнул Вахид, выходя на крыльцо дома. — Мы из служба…
И тогда Валико спустил курок. Вахид тяжело осел, схватившись за правый бок. Тимка затыкал пальцем в пульты, и из каждого окна дома раздался микровзрыв, создавая полное впечатление произведенного выстрела. Омоновцы открыли шквальный огонь. Засевшие в доме отвечали столь же азартным и частым огнем.
Шальная пуля срезала ветку в десяти сантиметрах от лица Валико. Он подобрал ветку, хлестнул ею по руке и, подойдя к машине, сказал:
— Спасибо, девушка, вы нам очень помогли.
Расчет его был точен. Едва лишь Алексей Иващенко услышал в трубке голос Ирины и ее слова о том, что она сейчас находится в логове бандитов, и что они хвастаются, что недавно убили племянника Мирзы, как он тотчас же поднял на ноги все Управление. Сказала она ему и примерный адрес своего местонахождения. Но он ее там, конечно, не нашел, хотя и нарвался на отчаянное сопротивление которое оказали при задержании сотрудники службы безопасности Мирзы.
— Теперь вы меня отпустите? — с надеждой спросила Ирина.
— Сожалею, — сказал Валико, — пока приказа не поступало. Но наверное, скоро отпустим.
И вся бригада выехала на старый водочный завод, где с недавних пор обосновался Тенгиз.
* * *
— Ты думаешь, это конец всей армии Мирзы? — оживленно воскликнул Тенгиз. — Великолепно!
— Если омоновцы их всех не перещелкают, то для последнего Пушкан оставил в доме мину.
— Отлично! — сказал Тенгиз. — Теперь пора нанести визит и самому Мирзе. Но вначале еще одна новость. Приезжает дядя Серго с сырьем для наших драгоценных таблеток. Днем я еду его встречать. Дела налаживаются.
— Тогда, может быть, отпустим эту девицу? — предложил Валико.
— Какую? — изумился Тенгиз. — Эту телевизионную шлюху? Да ты что?
— Она ведь нам помогла, вызвала ментов…
— Ты этим не гордиться, а стыдиться этого должен! — гневно вскричал Тенгиз. — Надо же, счастье какое — братву под ментов подставил. Пусть не наша братва, пусть враги они нам, пусть суки и чушки, но тогда мы и в глазах наших получаемся суками! Скажи, Рев! Как это со священными воровскими понятиями согласуется, Гамо?