– О, забудьте об этом и простите меня. Это мой конек, своего рода пунктик Если только его затронуть, я сразу бросаюсь его обсуждать. Впрочем, кое у кого это уже вызвало некий интерес.
У Рэнда чесался язык, чтобы пуститься в обсуждение всех за и против ее начинания, но он с присущим ему здравым смыслом сдержался. Его равнодушие и как бы неуверенность в осуществлении этого проекта должны были подтолкнуть Сесили, заставить ее действовать решительнее.
– Не мне вас прощать. Дело, которое вы выбрали, мне кажется стоящим. Действуйте, искренне желаю вам успеха.
Сесили встала из-за стола и присела в реверансе:
– Очень рада, ваша светлость, что вы сами просите меня заняться делом, которое я выбрала. С вашего разрешения я примусь за него, причем прямо сейчас.
Заметив его недоуменный взгляд, она усмехнулась:
– Я поднимусь на чердак и опять примусь за поиски.
Рэнд кивнул головой, и Сесили уже без прежней веселости направилась к выходу. Он заметил ее подавленное состояние, но, как ему ни хотелось ей помочь, он не собирался ни навязывать, ни предлагать ей свою помощь. Она должна была полюбить его таким, каким он был, а не в знак благодарности за оказанную услугу.
Ашборн пил маленькими глотками эль и размышлял над теми письмами, которые нашел вчера, когда во второй раз в одиночку поднялся на чердак. Он вспомнил об этой перевязанной пачке писем прямо перед сном и, желая опередить Сесили, достал их и отнес к себе в спальную. Но в них не было ничего такого, ради чего стоило бы так надрываться, разыскивая их. Смешные истории, анекдоты, зарисовки близких, знакомых, слуг – все это никак не могло служить причиной столь тщательных, столь упорных, едва ли не отчаянных поисков. Может быть, он что-то упустил из виду?
Как бы там ни было, но эти письма надо было отдать. Может, стоило их положить в самый последний сундук?
Кстати, в тот момент, когда Сесили найдет эти письма, Рэнд должен быть рядом. Ему очень хотелось узнать, что она все-таки ищет. Какого письма из этой коллекции не хватает? И что предпримет леди Сесили, когда поймет, что не нашла того, что так старательно искала?
Пять сундуков и несколько потраченных впустую часов – итог не только незавидный, но просто удручающий. А если к этому еще прибавить страшную усталость, ломящую боль в спине, чувство голода, то легко можно было впасть в отчаяние. Копаться в бумагах Джонатана – Сесили казалось, что на свете нет более скучного и монотонного занятия. Отсутствие Ашборна, – а ведь с ним было и веселее, и время летело быстрее, – действовало угнетающе.