Хотя раньше никто не предлагал Сесили такой возможности – лишиться девственности.
Но даже если оставить в стороне мораль, все равно подобные романтические отношения несли в себе слишком много риска и опасности. Несмотря на закрытое и весьма далекое от реальной жизни воспитание, она слышала немало грустных историй об участи падших женщин. Вина в подобных историях, как это ни казалось Сесили странным, никогда не возлагалась на джентльменов. Мужчины выходили из них без всякого для себя ущерба, тогда как леди считалась опозоренной, к тому же зачастую попадала в интересное положение. Да, Сесили можно было считать неопытной и наивной, но только не дурой.
Однако одно не мешало другому, и Сесили проявляла огромный интерес к любовным отношениям между мужчиной и женщиной, о которых ей с нескрываемым восторгом рассказывали ее замужние кузины.
Ашборн, словно прочитав ее мысли, произнес:
– Думаю, не стоит напоминать о старой истине: от невежества только одно лекарство – обучение.
Хотя мрачное выражение его лица не изменилось, в голосе зазвучали теплые нотки – то ли от удивления, то ли от того, что ему стало смешно. Неужели он посмеивался над ней?!
Сесили насмешливо взглянула ему прямо в лицо и кокетливо присела в реверансе.
– Благодарю вас за науку, ваша светлость, но в данном случае я считаю неведение счастьем.
Ответный поклон Ашборна был таким же изящным и столь же гротескно насмешливым.
– Счастье, леди Сесили, понятие относительное.
Сесили повернулась и устремилась к выходу. Она убегала от него, и Ашборн, не удержавшись, рассмеялся ей вслед.
После ее ухода Рэнд еще долго стоял в задумчивости. Хорошо, что Сесили не догадывалась о том, каким опьяняющим, восхитительным оказался для него поцелуй. Пожалуй, он стал для него не меньшим потрясением, чем для нее.
Когда он сказал, что для них обоих будет лучше, если она уйдет, то это предложение было сделано не из вежливости, а скорее по необходимости, в противном случае он вряд ли мог бы поручиться за себя.
Ашборн усмехнулся: все его романтические замыслы пошли прахом. Разумеется, происшествие с Фредди и Луизой, оставив неприятный осадок, нарушило его душевное равновесие. Однако Сесили Уэструдер произвела на него неизмеримо более сильное впечатление. Запланированный вальс, романтическая прогулка в парке под луной – вся эта чепуха сразу вылетела у него из головы, как только он увидел ее. Мужской костюм, в котором она походила на очаровательного пажа, произвел на него сногсшибательное впечатление. Но разве можно было сравнить его с тем потрясением, которое он испытал, увидев ее в очаровательном женском наряде, который не скрывал, а, напротив, подчеркивал все прелести ее фигуры? А ее блестящие карие глаза на бледно-розовом лице казались шоколадными озерами на фоне пурпурного домино, которое усиливало их сияние. А ее губы… боже! Мурашки побежали у него по спине от одного воспоминания о поцелуе.