Вдалеке навстречу мне шел человек с седой борой и одетый так, как одеваются все в этих местах.
— Уважаемый, — обратился я к нему на латинском языке, — не подскажете ли, где был распят Иешуа а-Ноцри?
— А зачем это вам? — с интересом спросил меня путник на том же языке.
Как хорошо, когда есть язык общенационального общения. Когда пала Римская империя, люди, жившие в пределах империи, перестали понимать друг друга. Когда пала Российская империя, в бывших ее составных частях стали искусственно забывать русский язык, на котором общались все. То же было и с Австро-Венгрией, когда все народы дружно забыли немецкий язык с австрийским акцентом. Но когда распалась Британская империя, английский язык остался языком общения и выхода на мировой уровень бывших составных частей этой империи, объединившихся в Британское содружество. От чего это зависит? В первую очередь от ума элиты вышедших из империи частей. Остальное — прилагаемое к уму.
— Видите ли, — сказал я, поправив свою римскую тогу с тремя синими полосами, — легенда о нем тревожит умы многих римских граждан, и я решил своими глазами удостовериться в правдивости того, что о нем говорят.
— Вы, значит, из числа неверующих? — улыбнулся человек.
— Ну, не совсем из неверующих, скорее, из числа сомневающихся, — сказал я. — Я скорее похож на Фому Неверующего и ищу доказательства чудесного воскрешения, которые утвердили бы меня в моей вере.
— А откуда вы знаете по Фому? — настороженно спросил меня мужчина.
— Люди многое говорят, — ответил неопределенно я, — а правда ли, что Мария Магдалина (Maria Magdalena), к которой первой явился Иисус, была не только мироносицей, но и гражданской женой Христа?
— Кто это вам сказал? — мужчина спросил и стал озираться по сторонам.
— Не бойтесь, — успокоил я его, — я один и наш разговор никто не слышит. Да и я не намерен кому-то рассказывать о том, что их не касается. Почему бы Иисусу не явиться прямо к вам, как к первому из его апостолов? А он явился именно к Марии из Магдалы? И это она поведала вам о его явлении.
Я заметил, что своим предположением попал в точку. Со мной разговаривал апостол Петр. Сейчас он смотрел по сторонам в поиске чего-то тяжелого, чтобы можно было тюкнуть меня по темечку и уйти в безвестность от человека в непонятной римской тоге.
— Вот тебе мой нож, Петр, — сказал я и протянул ему кинжал, — но учти, если ты меня ударишь по левой щеке, я не буду подставлять правую, а так врежу, что мало тебе не покажется.
Петр посмотрел на меня, улыбнулся и отвел мою руку с кинжалом.
— Ты говоришь как человек из другого мира, — сказал он. — Учитель говорил нам, что мы понесем его мысли в народ. Народ уверится в них и будет меньше грешить. И вера в Бога единого захватит весь мир. Так ли это, незнакомец?