Через положенный срок Елизавету Викторовну похоронили рядом с сыном. Я находилась в какой-то прострации, и Виктор, ее младший сын, которому, я думаю, было тогда еще тяжелее, чем мне, утешал меня и поддерживал как родную сестру. О том, что произошло на кладбище, я никому рассказывать не стала. Степан также был очень мил и внимателен и старался не оставлять меня в одиночестве. Но я вновь начала впадать в депрессию. Все они напоминали мне о Петре и его матери, и это усугубляло мое состояние.
Поэтому, когда через два дня после похорон позвонил господин Ито и предложил мне поехать в загородный дом на выходные к одному своему знакомому, я, не раздумывая, согласилась. Инстинктивно я понимала, что нужно срочно сменить обстановку и особенно окружение. Господин Ито заехал за мной вечером в пятницу. Я долго спорила со Степаном, он настойчиво убеждал остаться дома, говорил, что с похорон прошло всего ничего и негоже ехать развлекаться. Я услышала доносящийся с улицы гудок автомобиля, затравленно глянула на негодующего Степана, подхватила дорожную сумку и выскочила из квартиры.
Господин Ито ждал меня у раскрытой двери большого черного джипа «Тойота Прадо». Обычно он ездил на другой машине, обтекаемом длинном «Ниссане». Я поздоровалась с ним и водителем и подняла голову. Степан стоял на балконе, навалившись на перила, и с ненавистью смотрел на нас. Я махнула рукой и улыбнулась. Но он отвернулся и ушел с балкона.
– Садись, Таня, – поторопил меня господин Ито. – А то такие пробки в пятницу вечером!
Я быстро забралась на заднее сиденье, он устроился рядом.
– Я взял для тебя сямисэн, – сказал он, когда мы поехали. – Привезли, наконец, вчера из Токио. Только ты его настрой перед выступлением.
– Да, конечно, – ответила я и улыбнулась.
– Ты очень побледнела, – заботливо заметил он. – Хорошо, что согласилась составить мне компанию. Свежий воздух тебе сейчас полезен. К тому же просили именно тебя.
– Да? И кто, Ито-сан? – спросила я, разворачиваясь к нему.
– Да ты его должна помнить! В первое твое выступление у меня в квартире присутствовал работник министерства Павел Николаевич. Это мы к нему сейчас едем.
– Ах да! – сказала я и улыбнулась, припоминая холеное лицо и слегка высокомерный вид министерского работника.
Дача Павла Николаевича оказалась роскошным трехэтажным особняком, прячущимся за высоченным сплошным забором. Мы благополучно миновали охрану и подъехали к внушительному входу. Двери в этот дворец были настолько высокими и помпезными, что напомнили мне вход в католический собор. Господин Ито подал мне руку, и мы вошли внутрь. Водитель нес наши сумки. Но хозяин нас не встретил. Маленькая юркая женщина, что-то типа экономки, проводила нас в комнаты на втором этаже. Господин Ито зашел вслед за мной. Он протянул мне футляр с сямисэном и сказал: