– Я работаю в престижной русско-японской школе, – начала на ходу сочинять я. – И администрация сочла возможным оплачивать часть моих расходов по этому жилью. Помимо этого я даю частные уроки танцев некоторым из своих учеников, а так как родители там все далеко не из бедных, то и оплачивается это все вполне достойно.
Ясно?
Поверил Тим или нет, не знаю, но больше вопросов задавать не стал.
Вечером после работы Степан как ни в чем не бывало заявился с тортом и букетом хризантем. Все произошло мгновенно. Как потом с улыбкой сказал Тим, ему было некогда миндальничать, так как нужно было успеть на работу в клуб. Степан позвонил, я открыла. Он поцеловал меня, ясно глядя в глаза и ласково улыбаясь.
– Вот торт купил к чаю, – сказал он, протягивая мне коробку.
– Прекрасно! – услышала я за спиной невозмутимый голос Тима.
Он мягко отстранил меня, взял торт и ушел на кухню. Забавно было наблюдать за выражением недоумения и постепенно рождающейся ярости на лице Степана.
– Это еще что за фрукт?! – тихо, но с явной угрозой спросил он.
– Муж, – спокойно произнес Тим, вернувшийся из кухни.
– Кто?! – заорал Степан.
– Супружник ейный, – заявил Тим, – так что ты, хахаль залетный, уматывай отсюда подобру-поздорову.
– Таня?! – повернулся ко мне Степан.
Я увидела, что его лицо побелело.
– Извини, Степа, хотела сегодня тебе все рассказать. Но мы с Тимуром давно любим друг друга. Это еще до Петра было. Я жить без него не могу. Так что давай спокойно и без скандалов расстанемся.
– Сука! – заорал он и замахнулся.
Тим легко подпрыгнул, выбросив одновременно ногу и руку. Я увидела, как его кисть обхватила шею Степана, а босая ступня уперлась в кадык. Он мягко дернул рукой, голова Степана подалась вперед. Тот захрипел и тут же упал, катаясь по полу и задыхаясь. Тим постоял немного, безразлично наблюдая. Когда Степан поднялся, он спокойно распахнул дверь и вытолкал его.
– За вещами пусть Юкио завтра же приедет, – крикнула я ему вслед.
Степан, опирающийся в этот момент на перила, с трудом повернулся, глядя на меня с ненавистью, и еле слышно прохрипел:
– Погоди, сучка! Еще узнаешь!
Тимур уехал в клуб, наказав мне не открывать никому. А я легла в постель, но так и не смогла уснуть. В темноте рождались всякие ужасы. Под утро я уже склонялась к мысли, что мне было бы лучше убить Степана, чем так мучиться неизвестностью. На рассвете явился бледный уставший Тим, принял душ, немного поболтал со мной, пока я готовила ему горячие бутерброды, потом завалился спать в соседней комнате. И его присутствие моментально меня успокоило. Я смогла забыться и проспала до полудня.